Лорин прервалась и, немного помолчав, продолжала.
— Уезжая в ресторан, я оставила здесь несколько книг, и мне захотелось их забрать. Я открыла дверь и вошла. Книги были на месте, но записка исчезла. Забрав книги, я поехала домой и легла спать. Лежа в кровати, я неожиданно поймала себя на том, что записка никак не выходит у меня из головы. Мне почему-то казалось, что в ней было что-то очень важное. А что, если это писал не школьник? Но тогда я не догадывалась, что из-за этой записки произойдет убийство. — Лорин еще больше понизила голос и почти бессознательно протянула к Джесси руку. — Если бы я тогда знала, к чему все это приведет, я, наверное, просто порвала бы ее и выбросила.
Джесси сочувственно пожал ее руку. Конечно, подумал он, Лорин действительно чувствует себя виновной в смерти шерифа, Рауля и школьного сторожа, но Рэнд, по-видимому, ошибается, думая, что она еще что-то знает.
— Я даже представить себе не могла, что Рауль так серьезно отнесется к этой записке, — с горечью сказала Лорин. — Да и как можно было относиться серьезно к этому клочку бумаги? Вот ты поверил бы в то, что говорилось в записке, найденной на полу в библиотеке?
Не ожидая ответа, она продолжала:
— Я позвонила шерифу, но он сказал, чтобы я не волновалась и обещал заняться этим делом лично. Что касается записки, по его мнению, ее просто сдуло ветром. Впрочем, сказал он, если я еще помню, где и на какое время назначалась встреча, он отправится туда и все выяснит. Его слова успокоили меня, и я стала думать, что вся эта история с запиской — плод моего воображения. Но я все-таки решила позвонить Раулю. Я набрала номер несколько раз, но к телефону никто не подходил. А на следующее утро… — Лорин еще крепче вцепилась в его руку. — Я узнала, что всех троих убили.
— Как ты думаешь, — тихо спросил Джесси, — почему Рауль сам не позвонил шерифу, если считал, что в записке было что-то действительно важное?
— Ты, по-моему, знал Рауля. Он был очень спокойным человеком, никогда и ни на кого не повышал голоса, но ему не давало покоя, что мексиканцев тайно переправляют в США, чтобы использовать на самых черных работах. Всякий раз, когда с ним об этом заговаривали, он приходил в страшную ярость и говорил, что сам покончит с этим.
Поняв, что воспоминания причиняют Лорин боль, Джесси попытался перевести разговор на другую тему.
— А почему ты считаешь, что записку обронил кто-то из школьников? — спросил он.
— Два мальчика подрались из-за книги, — ответила она. — Сначала между ними началась перебранка, затем они начали кидаться друг в друга книгами и, наконец, в ход пошли кулаки.