– Богато живете, – покачал головой Олекса, – а почему мостовые у вас худые?
На лице комита Алексея промелькнула хитрая усмешка, а эпарх едва не захлебнулся вином от неожиданности.
– Война у нас, – сказал он после долгой паузы. – На все средств не хватает.
Выручил сиятельного Никифора Филипп де Руси, начавший рассказ о своем беспримерном путешествии по Европе. Причем рассказ этот оказался столь любопытен, что эпарх мигом забыл и о своем привередливом соседе, и константинопольской мостовой, действительно нуждавшейся в срочном ремонте. Антиохийский рыцарь столь красочно описывал налет ободритов и ругов на Любек, словно сам в нем участвовал. Не менее увлекательно он повествовал об осаде Добина, закончившейся для алеманов полным конфузом. Тем не менее, Филипп отдал должное воинскому искусству не только славян, но их противников, заметив вскольз, что помещать успешному походу короля Конрада против сельджуков могут только раздоры в рядах крестоносцев.
– А что тебе известно о переговорах Людовика Французского с послами Рожера Сицилийского? – спросил Константин.
– Договор между ними не был заключен, – уверенно заявил Филипп. – Этому воспротивилась королева Элеонора, с которой Людовику приходится считаться, ибо она принесла Франции в качестве приданого несколько провинций, включая цветущую Аквитанию.
– И чем же вызвано такое поведение Элеоноры Аквитанской?
– Раймунд де Пуатье граф Антиохийский доводится младшим братом ее матери, а Рожер Сицилийский, как ты знаешь, протоспафарий, недвусмысленно заявил о своих правах на Жемчужину Востока.
– А какая она из себя, эта королева? – спросил Олекса Хабар.
– Красивая, капризная и очень своенравная, – с улыбкой отозвался Филипп. – Боюсь, что у Людовика с ней будет много хлопот и как у короля, и как у мужа.
– Выходит, Людовик человек слабый? – прямо спросил Константин.
– Король Франции очень набожен, обладает недюжинным умом, но решительность не относится к числу его главных качеств. Кроме того, он подвержен влиянию своих советников, в частности епископа Годфруа де Лангра. Этот последний опасен близостью к папскому престолу. Именно он выступал за союз с Рожером Сицилийским. Однако Годфруа имел неосторожность поссориться с младшим братом короля Робером Першским, который, несмотря на все свое легкомыслие, все-таки имеет некоторый вес при дворе.
– Из-за чего они поссорились?
– Робер мот и шалопай, он постоянно нуждается в деньгах, на что Годфруа обратил внимание Людовика.
– А что тебе ответил Изяслав Киевский? – неожиданно сменил тему разговора Константин.