— Не слушайте его! — яростно закричал Бриггс, и его лицо налилось кровью. — Вперед! Схватить этого ублюдка!!
Но его люди начали сомневаться. Они готовы были сражаться, если бы верили в победу, но не решались посмотреть в лицо смерти, плясавшей на мушке пистолета Курикки. Они переступали с ноги на ногу, грызли ногти, чесали затылки, ковыряли в зубах, но активных действий не предпринимали.
— Трусы! — взвизгнул Бриггс, и покраснел, как гнилой помидор. Внезапно он нагнулся и схватил стальной прут, выроненный охранником. — Среди вас нет мужчин! За мной! Он не посмеет выстрелить! Он — всего навсего трусливая свинья, и боится больше, чем любой из вас!! — после этих слов генерал бросился вперед.
— На вашем месте я бы не стал этого делать, — произнёс Курикка.
Он взвел курок, но легкий щелчок прозвучал неожиданно громко в отсечной тишине. Оружие было готово к бою.
— Вы не посмеете! — закричал Бриггс, поднимая прут.
— Я пристрелю любого из ваших щенков, но не вас, — опустив пистолет произнёс Курикка. — Вас я желаю видеть на суде.
Победно закричав, Бриггс опустил свое оружие на голову унтера. Для такого крупного мужчины Курикка двигался, как кошка. Он сделал шаг вперед, блокировав удар поднятой рукой.
Минутная борьба, и прут выскользнул из онемевших. пальцев Бриггса. Повернувшись на носках, Курикка молниеносно ударил генерала ниже пупка.
Согнувшись пополам, тот рухнул на пол. Не обращая на него внимания, Курикка повернул оружие в сторону стоящих в дверях людей.
— Я застрелю любого, кто не подчинится мне. Бросайте оружие!
Никаких сомнений уже не оставалось.
Дубинки полетели на пол.
Мятеж был подавлен, потому что все мятежники выглядели подавленно.
Курикка взглянул на неподвижного генерала и неожиданно улыбнулся.
— Вы не представляете, какое мне всё это доставило удовольствие, — сдерживая смех, заявил он, — особенно то, как я размялся с генералом.
Дон подошел к сидящему в кресле Дойлу и внимательно осмотрел рану на его предплечье.
— Национальный чемпион в стрельбе из пистолета, — гордо сказал Курикка. — Не имею дурной привычки мазать.
Введя антибиотики, Дон наложил жесткую повязку. Коснувшись обнаженного участка руки Дойла, он вздрогнул и приложил к ней датчик.
— Дойл скоро отойдет к праотцам, — пояснил он. — Температура 40,5 градуса.
— Я не удивлен, — сказал Учальде. — Не хотел об этом говорить раньше, но вынужден признаться, что моя собственная температура на протяжении нескольких последних часов была немного выше обычной.
— Курикка, — позвал Дон. — Я должен найти этот метеорит, и как можно быстрее.