– Да не могу я с тобой расписаться, Тонька, пойми ты это, чудачка!
– Не надо мне. Зачем? Я и так для тебя – что хочешь… Я бы и стирала, и обшила, а денег – на что мне деньги, я сама зарабатываю, я бы у тебя зарплату не брала… и какой хочешь можешь приходить, хоть и пьяный, хоть какой…
– Кончай реветь. Ты – баба хорошая, лучше Польки. Но расписываться – это нет.
– Толик, я, когда мимо ресторана «Чайка» прохожу, где мы с тобой тогда, так всегда плачу, как ненормальная…
– Я – мужчина… Поняла? Ты – баба, а я мужчина… И все… Еще керосин есть, нет?
– Меня все тут за последнюю, за не знаю кого считают, что я тогда так с Валериком… ты пойми, я же мать! Я ребенка своего люблю, ребенок не виноват… Но тебя я больше своей всей жизни!.. Если б ты заболел, я бы кровь дала…
– Это лимонад? Лимонад, да?! Не могла две поллитры взять, говорил ведь: жди!.. Я мужчина… бля… с-сука! И – все!.. Поняла?! Не распишусь. И – все!
– Толик, ты кушай, вон огурчики солененькие…
– Отстань! Сказал – от-стань!.. И все… Одну бутылку… Пожалела… сука… Я мужчина! Титьки развесила, корова… Я – мужчина, а ты – сука… И все… И все…
– Толик, если что, я сбегаю, ты успокойся, миленький! Толенька!..
– Убери руки! Руки убери! Не трогай, б…! Убью суку! Убью!!!
– Толик! Не надо! Не надо! Прошу! Вот – на коленях прошу… Толечка! О-ой! Ногами – не надо! Толечка! Толечка-а!..
– Молчи, курва! Получила?.. Вставай! Разлеглась тут… сука! На тебе! На! Заткнись, убью! Заткнись!!!
Хорошо еще – в квартире никого не было, жиличка в гости ушла.
7
А Роза Львовна собирается на свидание. Лазаря зачем волновать, ни слова вчера ему не сказала, хватит парню и своей беды. Матери – все парень, а ему сорок лет, возраст, кстати, для мужчины самый опасный, если уж в этом возрасте случится инфаркт, то это очень и очень плохо. Говорят, беречь надо мужчин именно сейчас, следить, чтобы укрепляли сердечную мышцу, спортом занимались, легкой атлетикой, только судьба не спрашивает, сколько кому лет.
Каждому когда-нибудь достается настоящее страдание, вот и Лелику пришла очередь. В Горьком, в эвакуации, в самые страшные годы был счастливым – маленький, ничего не понимал, мать рядом, а отцов тогда ни у кого не было. Голодать Роза Львовна ему не давала, не допустила, устроилась на макаронную фабрику, дали рабочую карточку, а по вечерам шила. Ведь смешно сказать: до войны ничего не умела, а заставила нужда, научилась и кроить, и шить, и вязать, даже подметки ставить.
А потом пошло легче: учился Лазарь хорошо, товарищи его любили, очень способный был мальчик и общительный. Не приняли в Университет – это, конечно, был удар, но он не растерялся, поступил в технический вуз, хотя мечтал стать журналистом. Способный человек – всегда и везде способный, вот и в технике всего добился, кандидат наук, физик! Такая – сама и так воспитала – не ныть, не жаловаться, что есть – есть, а чего нет – и не надо.