Я попытался отогнать появившийся передо мной в темноте образ Паутины. Но она упорно возвращалась. И приглядевшись, я понял, что это ДРУГАЯ Паутина.
Линии связи, спутники и компьютеры, «лапти» и «чипы верности», и все прочие устройства, были лишь ее остовом. Скелетом, какой образуют жилки на обратной стороне кленового листа. Но сейчас передо мной был не живой лист дерева, а именно Паутина. Между остовными жилками виднелись другие – тонкие, почти прозрачные нити. Промежутки между ними затягивала радужная пленка.
Эта Паутина была в каком-то смысле даже противоположна самой Сети, поскольку именно на ветках электронных коммуникаций радужная пленка преломлялась, становясь видимой. Паутина обволакивала Сеть, а вовсе не являлась ее синонимом. Сеть искривляла пространство, помогая видеть Паутину.
Еще я заметил, что в одном месте Паутины порядок нарушен, и вгляделся в эту точку. Вокруг одного узелка Сети тонкая Паутина точно обгорела, радужной пленки там не было. В голову пришло название «ReaLL». Что-то сине-зеленое мелькнуло сквозь прожженную дыру… Сразу после этого картинка исчезла, зато страшно заболела голова.
Но что же здесь можно изменить? Судя по образу, Паутина огромна. Она везде. А я могу порвать лишь пару ее ниток. Да и то неизвестно, те ли нитки. Нужно что-то глобальное. Нашествие термитов. Какой-нибудь особый вирус, который питается электричеством. Запущенный в Сеть, он вырубит всю Паутину к чертовой матери!
«Достаточно лишь подумать..,»
Но я не мог подумать о таком вирусе. Вернее, я думал о нем, но он совершенно не вязался в моем воображении с реальностью. Я не верил в него, не ВИДЕЛ его. И это означало, что направление неверное.
Я глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз, и опять начал медитацию с воображаемой тушью-темнотой. А потом снова попытался вызвать картинку с Паутиной, В этот раз возникло нечто иное. То ли куча опилок, то ли муравейник – я не успел разглядеть, снова наплыла темнота. Голова разболелась еще сильнее.
Нет, это куда сложней, чем представлять себе будущую встречу со знакомым. Здесь каждый раз видится иной образ. Паутина, муравейник… Возможно, это лишь более общий вид того мира прозрачных многоугольников с вершинами из цветных бликов, что я видел в электричке и в своей квартире. А ведь были еще странные сны, где море, звезды, Мэриан и клетки-кубики лоскутного одеяла. Разные миры – или искаженные образы чего- то одного, что я никак не могу разглядеть полностью? А может, еще хуже: огромная головоломка-puzzle, кусочки которой изменяются во времени, принимают другую форму и окраску.