– Такой-то мне и нужен, велите ему готовиться к отправке, господин полковник, выезжаем через час. Я пока проведаю вахмистра.
Выехали они много быстрее. Из-за обстрела сборы имели весьма специфический темп. Три минуты все быстро носились по двору, потом минуту или две прятались в казематах, после того как падал последний снаряд все начиналось снова. Наконец корнет вскочил в седло, махнул рукой и рванул с места в карьер. Отряд из сорока человек рванул следом. Однако держать такую скорость оказалось невозможным, лошади переломали бы ноги. Потому вскоре пришлось перейти на рысь. К Андрею пристроился справа тот самый офицер, что «опозорил себя бегством однажды». Это был средних лет широкоплечий мужчина. Лицо, будто из мрамора, подбородок выдавался вперед, мощные скулы вызывали из памяти картины с германскими воителями. Выправка выдавала кавалериста. Держался он подчеркнуто официально, губы сжаты в тонкую линию.
– Господин корнет, ввиду того, что командование операцией предоста…
– Да, господин ротмистр, вам не доверяют. Потому и возникла ситуация, в которой корнет приказывает ротмистру, и я намерен требовать неукоснительного выполнения приказов. Меня не волнуют ни ваши принципы, ни ваше звание, ни ваше прошлое. Как только вы позволите себе рассуждать о том, как было бы лучше, я намотаю ваши кишки на эфес моего клинка. – Их взгляды скрестились, ротмистр вздернул подбородок и яростно вперился в глаза Андрею.
– Следите за своим языком, иначе я вынужден буду просить сатисфакции! – После этих слов корнет остановил коня, спрыгнул на землю. Весь отряд остановился, люди решительно не понимали происходящего.
– Я предупреждал вас о том, что будет, если вы начнете рассуждать? Слезайте с коня и защищайтесь. – Андрей сошел с дороги, и скрестив руки на груди смотрел на ротмистра.
– С удовольствием.
– Как вас зовут, что написать на вашей могиле? – Корнет достал саблю из ножен и рассматривал ее, будто впервые увидел.
– Жан-Жак Булонь… – корнет снова перебил его на полуслове.
– Так и напишем трусливый французишка. – Ротмистр взревел и выхватив шашку рванул к Андрею. Спустя лишь миг он замер как вкопанный. Корнет направил на него револьвер.
– Какого черта, где ваша честь?! – Возмущению француза не было предела.
– Если ее нет у вас, то не надо искать ее у меня, я продал ее первому же японцу, которого встретил на поле боя. Он купил ее у меня без остатка, а на сдачу получил еще и свинца. Кто сказал, что мы бьемся на саблях? Вы идиот? Но раз уж вы проявили такое страстное желание быть зарубленным, так и быть, я вас зарежу как свинью прямо на глазах у всего отряда.