— Боже, Эмили, — выдохнул он, проводя ладонью по ее спине. И снова поцеловал впадинку над ее ягодицами, властно поглаживая их. Странная смесь властности и чувственности заставила Эмили извиваться на простынях.
— Прошу, — ахнула она, вцепившись в простыни, когда он прикусил зубами ее кожу, нежно посасывая место укуса.
И чувственное исследование сменилось всепоглощающим голодом. Она хотела коснуться его, отчаянно жаждала поцелуя и повернулась без приглашения, села, высвобождая руки из рукавов платья. Корсет упал, и Эмили отбросила его.
Разорванная сорочка все еще прикрывала тело. Эмили замерла, прижимая руку к груди.
— А ты не собираешься раздеться? — спросила она.
Он наклонился к ней, но, вместо того чтобы встать и начать раздеваться, подцепил пальцем манжету ее рукава.
— Ты уже однажды заставила меня раздеваться перед собой. Пришло время вернуть услугу.
Ее сводило с ума количество слоев одежды между ними: сорочка, платье, чулки, туфли, не говоря уже обо всем на нем — от галстука до застегнутых ботинок. Она жаждала увидеть его, ощутить все то, что он ей обещал.
Теоретически они могли не спешить. Они уже были женаты. И могли оставаться в постели так долго, как пожелают.
Эмили не хотела думать об этом времени как о десятках лет. Она хотела его как можно скорее, пока логика не вернулась на место. И она отлично знала, как его соблазнить.
Она откатилась от него и встала с кровати, прежде чем он успел ее поймать. А когда встала, позволила платью стечь на пол вокруг ее ног. Пинком отбросила обувь, затем запустила руки под сорочку, чтобы снять пояс чулок. Она наклонилась, снимая их с ног и открывая Малкольму чудесный вид на свое декольте.
Затем сделала шаг в сторону, оставив одежду лежать на полу. Малкольм вытянулся на постели, опираясь на локоть. Его взгляд не отрывался от ее пальцев, когда Эмили нагнулась, чтобы поднять подол своей сорочки. Сорочку она тоже могла бы спустить с плеч, но таившаяся в ней распутница советовала обратное.
Она поднимала сорочку, закрыв глаза и только чувствуя, как ткань открывает ее ноги, затем живот, затем ее груди. Его дыхание участилось, Эмили слышала, как он ерзает на постели, и улыбнулась, когда поднятая сорочка скрыла от него ее лицо.
Улыбка сменилась смехом, когда его рука внезапно обняла ее за талию.
Он поцеловал ее, и Эмили стало не до смеха. Она вцепилась в его галстук, он расстегнул жакет, затем жилетку, отрываясь от Эмили лишь для того, чтобы швырнуть очередную вещь в растущую на полу гору одежды. Туда же отправилась его рубашка, выдернутая из-за пояса штанов и сорванная через голову, оставив его обнаженным выше пояса, как и она.