Эмили покраснела. И убрала распущенные волосы с шеи, внезапно ощутив жар.
— Нет, худшее тут ни при чем, матушка. Алекс и Пруденс застали нас в библиотеке, и…
Августа прервала ее:
— Ты не хуже меня знаешь, что впечатление порой важнее фактов.
— Но никому не нужно об этом знать! — воскликнула Эмили. Затем взглянула на дверь и понизила голос: — Это был поцелуй и только. Если Алекс и Пруденс не станут об этом упоминать, обществу ни к чему сообщать о нас.
— Ты поцеловала его? Она наверняка почувствовала себя преданной, дорогая… и я не могу ее в этом винить. На самом деле, мне ее жаль. И ты доверишь ей подобный секрет? Если она злится так же, как леди Харкасл, любая из них может быть крайне опасна. И если ты не выйдешь за Карнэча, леди Харкасл наверняка разрушит твою репутацию, даже если Пруденс будет молчать.
Августа была прямолинейнее самой Эмили, когда ситуация того требовала, и девушка вздрогнула.
— Я не хотела ее предавать. Я пыталась помочь ей.
Ее мать вздохнула.
— Веришь или нет, но я на тебя не злюсь.
— Не злитесь?
— Нет. — Августа помолчала, сухо улыбнулась и продолжила: — Зная тебя, могу заметить, что учить тебя не вмешиваться в чужие дела уже поздно.
— Но это жестоко, — пробормотала Эмили.
— И я уверена, что Пруденс тоже не будет с тобой милосердна. Но ты можешь извлечь из этого и пользу. Карнэч для тебя вполне подходящая партия. Если ты до сих пор этого не осмыслила, советую задуматься о своем будущем.
— Я думала о нем, матушка. И я не раз говорила вам, что не хочу замуж.
— Я знаю. Я позволяла тебе настаивать на своем, пока Мадлен оставалась в девичестве. Забавно, что… я отчаялась выдать вас замуж, и обе вы сумели самостоятельно оказаться у алтаря без посторонней помощи.
Эмили нахмурилась, а ее мать рассмеялась. Но Августа тут же взяла себя в руки и продолжила:
— Возможно, мне стоило проявить настойчивость и выдать вас замуж раньше. Но мне слишком нравилось, что вы обе дома, со мной…
— Тогда к чему же вы настаиваете на моей свадьбе с шотландцем? Вы ведь можете никогда больше меня не увидеть.
— Карнэч жаждет политической карьеры — вы довольно часто будете в Англии, — сказала Августа, отмахиваясь от уточнения. — И я не буду жить вечно. А ты, возможно, предпочтешь свадьбу с Карнэчем постоянной зависимости от Алекса.
Эмили запнулась. Поцелуи с Малкольмом обладали неоспоримым преимуществом перед ее нынешним статусом.
Однако Алекс следил за ней не настолько внимательно, чтобы догадаться о ее писательстве. Малкольм был вдвое наблюдательнее. И он не позволит ей хранить секреты. Жизнь старой девы казалась ей скучной, но при этом давала свободу в важных для Эмили областях.