Первые залпы артиллерийских орудий сотрясли утренний морозный воздух. Огненные всполохи окрасили воздух в красный свет, а секундой позже показались взрывы среди летящей по полю белой конницы, до которой оставалось уже не более полутора километров.
— Давайте, бойцы, стреляй почаще, не жалей снарядов! — закричал вдруг Артузов и нервно размахивал маузером, словно примеряясь к выстрелу. Его голос потонул в непрерывном грохоте канонады из семи артиллерийских орудий.
Было видно как осколочные снаряды с картечью наносят урон неприятельскому отряду, разрывая людей и лошадей на куски, окрашивая белое покрывало еще тонкого снега в алые разводы. Но белый полк с офицерами впереди не останавливаясь мчался вперед. Когда уже оставалось метров восемьсот до линии обороны красных, наступающие силы белых оказались закрытыми высоким бруствером, растянутым на сотни метров, по которому шел Ростовский тракт и железная дорога до самого города.
— Они нас могут обойти, или подойти вплотную, — закричал Военком Звонарев. — Товарищ комиссар, надо отходить дальше от вала, да откатывать орудия…
— Так не спите, товарищи командиры, али вы еще не научились играть в войну.
— Всем отходить назад к оврагам, тачанки пусть прикрывают отход, — кричал Семенов, который находился в самом арьергарде красного полка.
Так два неприятельских и лютых в ненависти к друг–другу конных полка оказались разделенными высоким бруствером дороги и расстоянием в 500 метров. Красная конница отступив на несколько сот метров, не начинала атаки, да белые тоже замерли, видно принимая тактические решение, выуживая из памяти опытных офицеров одним им известные военные приемы Царской армии.
Полковник Рохлин ожидал за бруствером пока красные начнут атаку на его конный отряд, без поддержки артиллерии и пулеметов. Именно поэтому, красные и не начинали штурма, рассчитывая, что терпение белых на исходе и пойдя снова а атаку, они будут скошены пулеметным и пушечным огнем…
— Не стрелять по брустверу, разобьем рельсы, — отдал команду Звонарев, начиная все больше волноваться. Он понимал, что в войне нервов и выдержке белогвардейцы были крепче. Опыт, полученный в первой мировой войне, выковал из них безжалостное орудие войны. — Ждем бойцы, скоро они не выдержат и попрут, нету у них времени там прохлаждаться…
Молчаливое противостояние, наконец было нарушено и небольшой белый казацкий отряд в 50 сабель, зайдя со стороны моста, вдруг появился со фланга красной конницы. Они ожесточенно рубились с красной конницей, постепенно вклиниваясь в расположение красного полка. Военком терпеливо наблюдал как все больше и больше падало вниз еще молодых и не слишком опытных красных воинов. Перестраивать весь полк было нельзя, иначе была бы раскрыта вся оборона отряда.