Энц посмотрел в глаза старшего вампира.
- Я говорил тебе, отец,
какой быть может у истории конец.
Но ты слишком горд, чтоб слушать сына.
Итог перед тобой лежит - усопшая Эльмина.
- Я сделал все, что было нужно!
- Кому? Эльмине яд стал избавленьем от плена и от цепи.
И лишь благословением была ее любовь.
Но ты ведь не хотел с ней рядом видеть человеческую кровь.
Отдал вампиру, что теперь?
Она мертва, закрылась жизни дверь.
Кровавая Луна ее венчала,
она Эльмине счастья обещала.
А ты отнял, и грубою рукой разбил мечту на части.
Теперь же собирай осколки.
А для сестры моей закончились несчастья.
Носилки, бесы! Пора в последний путь ее отправить.
И мертвецам в соседство вечное оставить.
Лишь в склепе ей теперь супружеское ложе.
- Иду я с вами тоже.
Ройх, все это время не спускавший взгляда с лица Энцолора, пытаясь найти подтверждение для своих мыслей, так и не смог понять, верны ли были его выводы или нет. Эльмину переложили на позолоченные носилки, укрытые алым шелком. Лорд Одариан, Энцолор, Ройх и один из родственных главе клана вампиров взялись за ручки и понесли девушку в ее последнее пристанище. Покойника всегда несли только свои. Ройх стал своим, когда глава клана назвал его зятем. Этим он и воспользовался, желая сопроводить Эльмину, потому что чужие не допускались к обряду упокоения. Первые сутки отдавали дань умершему, и возле гроба стояли родственники, сменяя друг друга. После склеп запирали и уже никто не нарушал покой мертвеца.
Медленно шли вампиры, неся на плечах свою печальную ношу. Не так давно по улицам несли Элиона, теперь Эльмину. Жители клановых территорий с тревогой поглядывали на Энцолора и шептались, что первого лорда, должно быть, прокляли, раз его дети стали уходить один за одним. Шепоток не долетал до четырех мужчин, погруженных каждый в свои мысли. Они дошли до склепа, где уже ждали их вторая и третья леди, но в склеп за носилками вошла только мать Эльмины. Она хранила отстраненное выражение. И только, когда носилки были поставлены, и девушку переложили на подготовленное для нее последнее ложе, вампирша зарыдала, склонившись над телом дочери, так похожей и непохожей на нее.
Первым остался стоять у тела глава клана. К ночи его должен был сменить Ройх, Энцолор выбрал себе последнюю очередь, чем снова оживил подозрения в Ройхе. Он не стал возражать, но боль немного поутихла, сменившись надеждой на невероятное. Энц вывел третью леди. Оглянувшись на тестя, который так им и не стал, последним вышел Ройх. Он прикрыл глаза, подставляя лицо ветру.