— Мистер Бернар, а вы видели новый каталог из книжного магазина?
Или:
— А вы читали Эдмунда Гуссерля? Он написал «Идеи к чистой фено… фениморо…» А, вспомнила! «Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии». Вам, наверное, понравится — вы любите такое…
Из озорства Даниэль начал поддразнивать бедное дитя: встретившись с Адой, он томно щурил глаза, а потом резко отворачивался, словно был не в силах смотреть на такую красоту. Заливаясь краской, Ада убегала к себе.
Однажды, когда она ушла обедать, Даниэль заглянул в библиотеку и обнаружил на столе промокашку, сплошь изрисованную сердцами, голубями и инициалами «Д. Б.»
Эдна отправилась на собрание благотворительниц и разрешила прислуге уйти домой пораньше. Даниэль видел из окна, как Ада, размахивая сумкой, выскочила за ворота и зашагала по улице.
— Подайте автомобиль, — приказал он Сэму.
Даниэль нагнал Аду на перекрестке. Она хотела зайти в овощную лавку, но ее окружила стайка нищих китайчат лет шести-семи.
— Нет мамы, нет папы, нет виски с содой, — канючили они и протягивали ей грязные ладошки.
Прижимая сумку к груди, Ада пятилась в испуге.
— А ну брысь! — гаркнул Даниэль на китайчат и несколько раз нажал на клаксон. Ребятишки кинулись врассыпную.
— Садитесь! — велел он Аде, и она поспешно юркнула в машину. — Что вы, даже с маленькими детьми справиться не можете?
— Я этих беспризорников до смерти боюсь! — отозвалась она. — Они могут укусить, а у них, между прочим, в слюне бешенство содержится. Чего вы смеетесь? Об этом в газете писали!
Даниэль действительно не мог сдержать улыбки. В этой девочке немыслимым образом сочетались отчаянная трусость забитого зверька и уверенность в собственном уме и неотразимости.
— Хотите, я подвезу вас до дома? — предложил Даниэль.
Ада оторопела:
— Что, правда? Ой, да не стоит! Чего вы зря бензин будете жечь?
Даниэль все-таки выпытал у нее адрес и повел машину в сторону Французской концессии.
Всю дорогу Ада сидела притихшая и взволнованная, как школьница, неожиданно получившая высший балл.
— Эдна сказала, что вы зарабатываете двенадцать долларов в неделю, — произнес Даниэль, когда они остановились у ворот Дома Надежды. — Как вы можете жить на такие деньги?
Ада мучительно покраснела:
— Ну… мне не хватает, конечно… Наверное, меня скоро выгонят отсюда.
— Покажите мне ваши счета, — попросил Даниэль.
Он поднялся вслед за ней в скромную, но чистенькую квартиру, пахнущую крепким запахом увядших цветов, и Ада вынесла ему целую пачку грозных посланий от домовладельца.
Даниэль бегло просмотрел их.
— Неужели у вас нет ни друзей, ни родственников, готовых помочь вам?