Как было бы хорошо найти себе нового мужа и передать ему все заботы! В надежде познакомиться с кем-нибудь Нина несколько раз выходила к тиффину в «Астор-Хаусе», но эта затея с треском провалилась. Нина не понимала, в чем дело: она выглядела лучше всех в своем шелковом платье и жемчугах; ее приглашали танцевать, но никто из кавалеров не захотел продолжить с ней знакомство.
Она возвращалась в номер вне себя от гнева:
— Они какие-то ненормальные! — жаловалась она Иржи. — Сначала молчат, как рыбы, а потом и вовсе сбегают!
Тот только посмеивался:
— А я их вполне понимаю. Мужчинам нравятся веселые и беззаботные женщины, а у вас вид, как у злой сосачки. Ой… То есть у сосульки. Нет, я неправильно по-русски говорю… Как называется тот, кто пьет человеческую кровь?
— Комар, — раздраженно отозвалась Нина.
Она давно хотела сходить в церковь, но не решалась пойти в православный храм, потому что там можно было наткнуться на старых знакомых.
Иржи позвал ее с собой на католическую литургию.
— Если вы будете делать то же, что и остальные, никто вам и слова не скажет, — заверил он Нину, и она согласилась.
Собор Святого Игнатия был самым высоким зданием Шанхая, и сюда ежедневно привозили туристов, чтобы они полюбовались на прекрасные витражи и увенчанные крестами шпили.
Из распахнутых дверей доносились звуки органа и запах ладана, но когда Нина и Иржи вошли в собор, оказалось, что там шла заупокойная месса.
— Подождите здесь, — сказал Иржи и куда-то исчез.
Расстроенная Нина опустилась на скамью. От молитвенного настроения не осталось и следа: украшенный венками гроб показался ей недобрым знаком.
Послышалось чье-то сопение, и рядом с Ниной уселся толстый человек в кожаном плаще.
— О, мадам, какая встреча! — прошептал Дон Фернандо и, не спрашивая позволения, чмокнул Нину в щеку. — Знаете, кто это лежит в гробу? Мой лучший друг Августо.
На лице Дона Фернандо не было и тени печали. Он принялся рассказывать Нине, что Августо не слушал его советов, полез не в свое дело и в результате получил пулю в сердце. Можно было не сомневаться, что Дон сам приложил к этому руку.
Нина молча слушала его. Дожила: единственный человек, который искренне рад ее видеть, — это портовый бандит.
Сидевший перед ними худенький старичок оглянулся и приложил палец к губам, призывая Фернандо к тишине, но тот так грозно посмотрел на него, что бедняга поспешно перебрался на другое место.
— Как вам Шанхай? — спросил Дон у Нины. — Процветаете? Или пока не очень?
— Вы были правы, — едва слышно произнесла она. — Мне нужны документы.