и внутренне содрогаться: «Как любил ее, так и люблю — ничего не изменилось».
— Бог с ним, с проводником, — внезапно сказала Нина. — Я хотела почитать, но сейчас все равно поздно.
Вот, собственно, и все. Видению пора домой, в его сказочные миры.
— Ты где остановился? — спросила Нина. — Хочешь, в мое купе пойдем? У меня одно место свободное.
Словно удар невидимой бесшумной бомбы по груди:
— А Лабуда возражать не будет? — хмуро осведомился Клим.
— А я должна спросить у него разрешения?
Клим вошел вслед за Ниной в темный коридор вагона и включил фонарь, чтобы ей было легче найти свое купе. Он ждал подвоха, появления заспанного любовника или Нининых насмешливых слов: «Прости, я пошутила»… Но ничего подобного не произошло.
Она взялась за бронзовую ручку и отодвинула дверь в сторону.
— Заходи.
Купе первого класса: полуопущенная штора, смятая постель, безжизненная лампа над изголовьем.
— Чемодан закидывай на верхнюю полку, — распорядилась Нина. — Спать можешь на диване.
Клим повесил пиджак на одну из вешалок и развязал галстук. О, господи, зачем Нина позвала его к себе?
— Выключи, пожалуйста, фонарь, — попросила она и, встав одним коленом на постель, потянула вниз оконную штору.
Темнота была настолько густой, что возникла иллюзия громадного пространства — словно вокруг ничего не было, кроме вселенской пустоты.
Столько месяцев прошло, а каждый Нинин вздох, каждый шорох были знакомы. Вот она вынула гребень из волос, вот скинула туфли…
— Ты устроился в какую-то газету? — спросила Нина.
— Да.
— А где именно ты работаешь?
— В одной редакции. — Клим невольно подражал ее односложным ответам.
Что он мог сказать Нине? Что числится курьером и живет в Доме Надежды вместе с пятнадцатилетней девчонкой? Что все эти месяцы он ходил по городу и всматривался в лица прохожих, надеясь случайно встретить свою жену?
Нина стояла перед ним — родная, невидимая и абсолютно недосягаемая. Господи, не надо строить иллюзий: она никогда не вернется!
— Нам надо оформить развод, — произнес Клим ровным голосом. Лучше не ждать, когда Нина первой заговорит об этом.
— Ты кого-то себе нашел? — удивилась она.
— Брак — это как дом: если не живешь в нем, надо пустить жильцов или снести все и построить что-то новое.
Чуть слышно скрипнула половица, и шелковый подол скользнул по колену Клима. Нина была так близко, что он ощущал ее дыхание на своем виске.
— С разводом ничего не выйдет, — сказала она. — У нас нет свидетельства о браке, так что мы можем развестись, только поженившись заново.
Клим уже ни о чем не думал. Притянув Нину, он усадил ее себе на колени. Она слабо вскрикнула: «Ты что делаешь?!», но он прижал ее голову к своему плечу и поцеловал в губы.