Глусская закричала, изо всех сил вжимаясь в сидение. Грожин отпрянул к дверце, его нога на секунду-другую отпустила акселератор. Скорость джипа резко спала.
Донской еще прежде заметил, что в джипе что-то происходит — пыль, поднятая колесами впереди идущей машины, не успевала превратиться в густую завесу. Он заставил себя убавить скорость, поэтому успел среагировать, крутанув руль вправо — передний бампер микроавтобуса лишь немного зацепил джип.
Насекомое быстро-быстро перебирало задними и средними ногами по крышке капота, пытаясь зацепиться, они скользили, но раскрытые крылья позволяли держаться у самого стекла. Шипы ног казались зубами чьей-то вытянутой пасти. Ветровое стекло сдерживало натиск твари, но у Грожина возникла уверенность, что долго так не продлится.
Анин безуспешно искал револьвер: глаза его созерцали богомола, и рука, как ослепшее испуганное животное, шарила в пустоте.
Богомол совершил «клевательное» движение, его голова тюкнула по стеклу. Второй раз. И снова.
ПЛАМ! ПЛАМ! ПЛАМ!
Ветровое стекло покрылось трещинами.
Грожин завизжал:
— Уберите его! — правая нога парня по-прежнему давила на акселератор, руки непроизвольно держали руль.
Анин наконец нащупал револьвер. Ему хватило силы воли прежде вытянуть руку, иначе он задел бы Глусскую. Уже спуская курок, Анин увидел, как насекомое взлетело вверх.
Грянул выстрел. В закрытом салоне машины он показался взрывом бомбы. Ветровое стекло вынесло полностью, усеяв осколками капот, как будто гигантский рот выплюнул пригоршню бриллиантов, припрятанных за щекой.
Надя Глусская вскрикнула, обхватив голову руками и привалившись к дверце. Пинчук сполз на пол салона перед задним сиденьем. Грожин, отпрянув влево, на секунду выпустив руль.
По инерции Анин нажал на курок снова. Пуля прошла пустоту, уйдя в заросли.
Джип вильнул в сторону, покинув проселочную дорогу. Передним бампером машина срезала две мелкие осины. Анин предостерегающе вскрикнул. Джип подмял под себя одинокий куст. Грожин, скрючившись на сидении, держал руки перед собой, будто от чего-то закрывался.
Анин подался между двух соседних сидений и выровнял руль, направив машину правее. Джип выскочил на дорогу.
— Держи руль! — заорал Анин Грожину.
Надя Глусская, выпученными глазами посмотрев на Анина, выпалила:
— Я ничего не слышу!
На полу салона мямлил Пинчук:
— Ты убил его? Убил?
Анин схватил Грожина за плечо и потянул на себя. Тот наконец вцепился в руль. Джип пошел ровнее.
— Не слышно, — повторяла Глусская.
Анин шарил под ногами, отыскивая револьвер, отброшенный, когда он бросился к рулю.