Владимир же не терял надежды вернуться в Россию. Эти надежды подогревались при встречах с кадетами-земляками и старшими офицерами корпуса, сохранившими и форму одежды, и монархическое направление мыслей. Поручик Астахов вместе с ними считал, что многострадальная родина, насильственно захваченная большевиками, еще призовет на помощь славную русскую армию. Поэтому охотно вступил в Российский общевоинский союз, объединивший разбросанную по странам и континентам белую гвардию для крестового похода.
Шли годы, а Россия не звала своих «освободителей». Объявленная Советским правительством амнистия вырвала из эмиграции 10 тысяч заблудших нижних чинов, на штыки которых так надеялась белая гвардия. Начались разброд и шатания в кругах эмиграции, Астахов отошел от союзов и землячеств, принял югославское гражданство и смирился со скромным существованием на средства от булочной, доставшейся ему после смерти тестя.
Нападение Германии на Советский Союз Астахов воспринял неоднозначно. Поднялась со дна души подзабытая обида на тех, кто лишил его родины. Вот оно, возмездие! Но, с другой стороны, он не хотел видеть под тевтонским кованым сапогом российскую былую славу и доблесть. Что это было — пробуждение патриотизма? Наверное. Во всяком случае, он с все возрастающей тревогой слушал по радио фанфарные вести о продвижении фашистских войск в глубину России, одобрял знакомых соотечественников, уходивших в подполье и партизаны. Пока Астахов колебался, не решаясь подвергать опасности свою семью, его судьбой распорядился «новый порядок». По мобилизации он попал в немецкое полицейское формирование «Хипо».
Что привело его в разведшколу? Обещание поместья и всяческих благ в оккупированной Югославии после победы «тысячелетнего рейха»? Поверить в такие обещания он, здравомыслящий человек, не мог. Шло лето 1943 года, позади был уже Сталинград, фашистские армии отступали, явно брезжило сокрушительное поражение вермахта. На чьей он стороне в гигантской битве тевтонцев и славян, кому жаждал победы? Твердой позиции Астахов не занял, когда давал подписку на сотрудничество с германской разведкой и соглашался на заброску в тыл Советского Союза. Руководствовался он не политическими и идейными мотивами, а... любопытством. Поручику Астахову страстно хотелось понять, из каких неведомых глубин России поднялись силы, которые перемалывали первоклассно вооруженные армии, каким стал народ, который он толком не знал и не представлял после 1920 года.
Зачем же ты, Астахов, чтобы узнать это и удовлетворить любопытство, летишь в группе диверсантов, вооруженных до зубов? Прежде чем вернуться назад, придется выполнять задание хозяев, нанести как можно больше вреда народу, который тебе любопытен. А если вздумаешь остаться здесь, пострадают в Югославии жена и двое сыновей, как заложники. Господи, в какое положение поставил он себя!