— Где мои очки?.. А, вот они. Слушай. «В какой-то момент вы можете почувствовать отвращение к интимной жизни. Это совершенно нормально, и пусть вас это не беспокоит. Со временем, при наличии терпеливого и понимающего партнера, ваше ли… либи…»
— Либидо, — подсказал Вик. — Фрейд изобрел его еще до того, как открыл инстинкт смерти.
— «…ваше либидо вернется, и оно будет сильнее, чем прежде». — Марджори водрузила книгу на тумбочку, сняла очки, погасила свет и снова улеглась под одеяло рядом с мужем.
— Ты хочешь сказать, что оно вернулось? — вяло поинтересовался Вик.
— Ну, я не знаю, — ответила Марджори. — Мне показалось, что можно попробовать. Почему бы нам не попытаться?
— А зачем?
— Ну, все супружеские пары это делают. Ты ведь тоже привык… — Голос Марджори предостерегающе задрожал.
— Все когда-нибудь кончается, — ляпнул Вик. — Вот и мы не молодеем.
— Но ты ведь еще не старый, Вик. Не настолько старый. В книге сказано…
— К черту книгу!
Марджори заплакала. Вик вздохнул и включил свет.
— Прости меня, любимая, — сказал он. — Но я не могу вот так сразу… заинтересоваться, забыв о неприятностях. Я думал, это уже в прошлом. Если я ошибся — хорошо. Но дай мне время заново настроиться. Договорились?
Марджори кивнула и изящно высморкалась в бумажный платочек.
— У меня куча проблем, ты же знаешь, — продолжил Вик.
— Знаю, дорогой, — откликнулась Марджори. — У тебя полным-полно волнений на работе.
— Эта глупая ведьма из Университета все время создает мне проблемы… А тут еще Брайан Эверторп со своей идиотской мыслью насчет календаря. К тому же он уверяет, что Стюарт Бакстер ее одобрил. Хотел бы я знать, с какой такой радости Эверторп советуется с Бакстером?
— Конечно, я тебя не интересую, — грустно сказала Марджори и шмыгнула носом.
Вик повернулся и запечатлел на ее щеке братский поцелуй, после чего снова погасил свет.
— Интересуешь, — успокоил он.
Но она его не интересовала. Вот уже несколько лет как жена перестала его волновать, и возродить в себе этот интерес усилием воли он не мог. Когда Марджори перестала заниматься с ним сексом, потому что настал такой период, Вик в глубине души испытал облегчение. Пышногрудая девушка с ямочками на щеках, которую он взял в жены, превратилась в немолодую толстуху с крашеными волосами и переизбытком косметики. Если Вику доводилось видеть жену голой, ее раздавшееся тело смущало его. Ровно настолько же его смущали ее умственные способности, когда Марджори вдруг решала их продемонстрировать. Но жаловаться было глупо, ведь она не могла измениться, стать умной, находчивой и утонченной. Точно так же, как не могла стать высокой, стройной и спортивной. Вик женился на Марджори, потому что она была открытой, преданной и покорной, с миловидным личиком и пухленькой фигуркой, которая очень быстро расплылась, и он считал, что будет нечестно развестись с женой. Вик придерживался старомодных взглядов на брак. Жена — не машина. Ее нельзя сменить, когда она устареет или в ней что-то разладится. И если ты понял, что ошибся, — очень жаль, но придется жить с ней и дальше. Единственное, чего ты уже не можешь делать, с грустью подумал Вик, это заниматься с ней любовью.