Макс на мою реплику не отозвался. Мы пили кофе, каждый глядел перед собой. Затем гость любезно вручил мне пустую кружку:
– Ладно, Люд, Кевину привет. Я пошел…
– Угу. – Кивать необходимости не было, гость пулей понесся к двери.
Проводив впавшего в меланхолию Макса, я медленно вернулась на кухню, вымыла чашки, поставила их сушиться и наконец, сжалившись над волком, выпустила бедолагу.
Злой как волк – подходящее сравнение! – Волчик развернулся, демонстративно ушел и, отвернув морду к двери, развалился на коврике.
Я фыркнула – сама так умею, нечего мне указывать. Мне бы в голову не пришло диктовать ему, что делать и куда ходить. Так что расцениваю его действия как чистой воды наглость, и мне все равно, обиделся он или нет.
Вернулась на кухню, приготовила пюре с учетом немалого аппетита своего гостя и пожарила рыбку. Не знаю, любит или нет, но мяса в морозилке не нашлось.
Когда я вышла из кухни, волк так и лежал под дверью.
– Есть будешь?
Молчание.
Я пожала плечами и села на диван. Делать было нечего, а после бессонной ночи на меня напала дремота. Подтащив к дивану подушку, прилегла… Засыпая под уютные крики играющей во дворе детворы, я думала, что хорошо бы ему прервать нелепую цепь ошибок, а то указывать и доставать – так это он с удовольствием, а исправлять кто будет?
Шум в прихожей, хлопнула входная дверь, и меня обдало ароматом роз. Я проснулась от того, что мне на грудь положили розы, те самые, с замечательным ароматом. Открыв глаза, вгляделась в улыбающегося Кевина, склонившегося надо мной.
Сонно улыбнулась в ответ, стараясь подыскать слова, чтобы и поблагодарить и поругать одновременно. Но он опередил:
– По ночам надо спать, соня.
Я еще раз принюхалась – ох как букет пахнет! И куда он бегал за цветами? Поспала, называется…
Мозг выдал полную глупость:
– Ты хоть поел, метеор? Или рыбу не любишь?
Кевин секунду обдумывал.
Замерев неподвижно на диване, я была готова вырвать себе язык. И вообще, надо было как-то это обставить, а не ворчать. Исправляя неловкость, сказала:
– Розы – просто чудо! Спасибо.
Он кивнул, молча за мной наблюдая. Может мне ему в любви признаться для разнообразия?
Прижав к себе цветы, я отодвинулась от него и с возмущением призналась, но почему-то в другом:
– Не думаю, что выделяюсь из толпы тем, что не люблю, когда меня обманывают! – Бросила гневный взгляд на Кевина. – Или считают глупой, неспособной понять…
Я втянула воздух и пригрозила:
– …и Дашкинсу я еще устрою!
Кевин покачал головой:
– Не надо. Она чуть не поседела, когда тебя похитили. До сих пор себя винит.