Для Энцо же, наоборот, дела в этом году не клеятся, хотя, казалось, все было готово к его триумфальному завоеванию 90 м. Возможно, они и впрямь слишком размечтались и совершили ошибку, пытаясь объять необъятное. От первоначальной идеи “чистого” погружения не осталось и следа. Тем не менее 20 сентября 1974 г. в водах Сорренто Энцо Майорка выигрывает свой метр, поднявшись с 87-метровой глубины. Но какой ценой! По-моему, игра не стоила свеч, потому что еще немного — и это стоило бы ему жизни.
Мировые спортивные рекорды глубоководных погружений в апноэ не существуют на международном уровне с 5 декабря 1970 г. Их принадлежность к спорту признается Международным олимпийским комитетом настолько же, насколько он считает спортивными соревнования по бегу на роликовых коньках. Итальянская печать хотела убедить широкие слои населения в обратном и начала много говорить о мировом рекорде. Есть три или четыре страны, среди них Италия, члены CMAS (куда входят 60 стран), настаивающие на своем мнении, чтобы узаконить спортивную сторону вопроса. Федерации этих стран вольны решать то, что они хотят, но лишь до тех пор, пока их деятельность ограничена национальными границами. Короче, после 5 декабря 1970 г. ни одно из погружений Майорки или моих не может быть утверждено как мировой спортивный рекорд. Национальный? Возможно. Спортивный? Только в случае погружения с постоянным снаряжением. Рекорд глубины? Почему нет? Автономные подводники из СОМЕХ в Марселе совершили рекордные фиктивные погружения в кессоне ((от фр. “caisson — ящик) — конструкция в виде бетонной или железобетонной камеры для создания под водой рабочего пространства, свободного от воды) на 625 м. Доктор Пикар со своим батискафом достиг рекордной глубины 11 800 м в Марианской впадине в водах острова Гуам. Это не спортивный рекорд, несмотря на несомненный спортивный дух самого Жака Пикара. Так же обстоят дела и с моими рекордами на 86, 92 и 100 м, которых я достиг на острове Эльба в 1973, 1975 и 1976 гг. Из любви к точности я всегда заставлял контролировать достигнутую мною глубину членов Национального комитета подводных исследований (CNRS) и наблюдателя, уполномоченного Медицинского комитета CMAS доктора Джанкарло Риччи. Сразу же предупрежу спортсменов, что мои ближайшие деяния будут все менее спортивными и все более научными и техническими. То, что меня интересует, — это достижение максимальной глубины и пребывание гам как можно более продолжительное время. Я убежден, что это наилучший способ разбудить так давно разыскиваемый “рефлекс погружения”. По крайней мере 100 м в апноэ позади, и завтра они станут реальными не только для меня.