– Джейкоб, почему так все вышло? – Она прикоснулась к его щеке своей нежной теплой ладонью. – Почему у нас ничего не получилось?
– Ты жутко выглядишь по утрам, – тяжело вздохнув, попытался отшутиться он.
– Я серьезно!
– Слишком… слишком мало времени прошло. – Он отстранился. – После смерти Аманды.
– Слишком мало для тебя? Или для Кортни?
– Какая разница! – отвернулся Страйкер.
– Большая. Знаешь, Джейкоб, все было бы куда проще, если бы Кортни знала правду, – произнесла Фелиция, но Страйкер промолчал. – Значит, ты ей так и не рассказал?
– Нет, – едва слышно проговорил он, глядя на огонь в камине.
– Аманда – ее мать. Как бы тяжело это ни было, она имеет право знать правду.
– Я расскажу ей.
– Когда?
– Когда ей исполнится… ну, скажем, лет шестьдесят.
– Это не смешно, Джейкоб. Она умерла… постой… уже почти два года назад, а ты…
– Фелиция, перестань. Пожалуйста. Я тебя очень прошу, просто отпусти это.
– Я бы с удовольствием. Но что тогда будет с нами?
От ее вопроса Страйкеру стало как-то не по себе: навалилась пустота, одиночество и отчаянная потребность в близком человеке. Он взглянул на Фелицию, на ее ласковые глаза, слегка влажные приоткрытые губы и почувствовал желание – такое сильное, какого не испытывал никогда. Нежно обняв, он прижал ее к груди.
Девушка не стала возражать. Ее грудь вздымалась, она тяжело дышала. Он поцеловал ее в губы, наслаждаясь ее горячим дыханием и влажным языком.
– Джейкоб, я хочу тебя, – прошептала она, садясь на него сверху.
Темные волосы Фелиции разметались по спине и плечам, от их прикосновения по телу Страйкера побежали мурашки. Каждой клеткой своего тела он ощущал, как кровь тяжело пульсирует в венах. Страйкер прижал Фелицию к себе, и ее упругая грудь коснулась его груди, а бедра плотно обхватили талию. Она сжала его ногами, и он ощутил горячую пульсацию между ног.
– Я хочу тебя, – повторяла она снова и снова.
Он расстегнул ее блузку, сорвал ее, и Фелиция осталась в кружевном фиолетовом бюстгальтере, выгодно подчеркивавшем форму ее смуглой груди. Быстрым движением он опустил бретели с плеч, обнажил ее соски – крупные, затвердевшие от желания – и поцеловал их, нежно лаская языком.
– Я хочу тебя внутрь, – задыхаясь, прошептала она.
Он расстегнул молнию на ее брюках, наполовину стащил их, Фелиция помогла ему. Страйкер обнял ее за талию, нащупал тонкую шелковую полоску стрингов, провел пальцем по теплому, влажному…
– Вы что, совсем офигели?! – раздался вопль Кортни.
Фелиция тут же перекатилась на диван и отвернулась к камину, пытаясь поправить одежду.
Страйкер окаменел, глядя на стоящую в коридоре Кортни: руки в боки, глаза пылают ненавистью.