, «звездные пироги», которые сегодня привели вас сюда, ко мне. Это была ее любимая сладость, и моя тоже, потому что Роза рассказала мне историю.
– Какую историю? – Я озадачена. Месье Хаддам, кажется, тоже удивлен.
– Ну как же, историю того, почему она вырезает звезды на корочке.
Мы с Аленом обмениваемся недоуменными взглядами.
– Почему же? Что за история? – спрашиваю я.
– А вы не знаете? – Мы с Аленом отрицательно крутим головами. – Она их вырезала, думая о своем любимом: он обещал любить ее до тех пор, пока зажигаются звезды на небе.
– Жакоб, – шепчу я, посмотрев на Алена. Тот кивает. Получается, что все эти годы я, выпекая пирог «Звезда», чтила память человека, о существовании которого и не подозревала. Я хмыкаю, чтобы не всхлипнуть.
– Дело в том, что иногда по ночам было опасно выходить из дома, а иногда небо покрывали густые облака, а иной раз все затягивал туман, – поясняет месье Хаддам. – В такие ночи Роза не могла видеть звезды на небе, и потому, как она мне объясняла, ей нужно было как-то утешиться. Вот она и придумала украшать звездами свои любимые пироги. Прошли годы, я уже стал юношей, а моя матушка все так же вырезала на корочке звезды. Это напоминало мне, что самое дорогое в жизни – настоящая любовь. Тогда немногие об этом думали, браки часто совершались по расчету или по сговору родителей. Но Роза была права. И я ждал. Я женился на той, которую полюбил на всю жизнь. И до конца своих дней я выпекал tartes des ét oiles в честь Розы. И детей своих этому научил, и двоюродных братьев и сестер, и следующее поколение – всех. Чтобы помнили, что нужно дожидаться своей любви, как делала Роза. Как сделал я. Так что же, Роза разыскала мужчину, которого так любила? – интересуется месье Хаддам. – После войны?
Мы с Аленом снова переглядываемся.
– Нет, – с трудом выговариваю я, чувствуя, как груз утраты сдавливает мне грудь. Месье Хаддам печально покачивает головой.
Анри, сидящий рядом со мной, прочищает горло. Я была так захвачена рассказом, что почти забыла об их с Симоном существовании.
– А как же Роза выбралась из Парижа? – спрашивает друг Алена.
Месье Хаддам разводит руками.
– Точно этого никто не знает. В мечети потому и сумели, наверное, спасти столько народу, что все держалось в строжайшей тайне. Коран учит нас помогать тем, кто попал в беду. И делать это надо не напоказ – чтобы только Аллах знал о ваших добрых делах. Ну и опасно было, так что никто этих вещей не обсуждал. А уж с десятилетним мальчиком и подавно. Но кое-что я с тех пор узнал. Скорей всего, многих евреев из тех, кого мы укрывали, вывели через катакомбы к Сене. Возможно, ее тайком провезли на барже по реке до Дижона. Или выправили поддельные бумаги и помогли пересечь демаркационную линию.