Вскоре возвращается Гэвин и кладет ладонь на мою руку. Меня при этом внезапно словно током бьет. От неожиданности я испуганно отдергиваю руку, как будто обожглась.
Гэвин хмурится, кашляет.
– Я поговорил с Кристой. Медсестрой. Она обещала тихонько провести нас к ней. Но только на пару минут. Здесь с этим строго, а время посещений давно закончилось.
– Спасибо тебе, – благодарю я. Удивительно, но я не могу заставить себя поблагодарить и Кристу, когда она ведет нашу компанию по узкому коридору, задорно помахивая упругим хвостиком светлых волос и, как мне кажется, подчеркнуто покачивая вправо-влево узкими бедрами. Могу дать голову на отсечение, что все это она проделывает ради Гэвина, но он будто не замечает этих ухищрений – положив руку Алену на плечо, он заботливо направляет старика к двери в конце коридора.
– Пять минут, – громко шепчет Криста, остановившись у последней двери справа. – Или у меня будут серьезные неприятности.
– Огромное тебе спасибо, – откликается Гэвин. – Я твой должник.
– Может, пригласишь как-нибудь поужинать? – говорит Криста. Фраза звучит как вопрос, а не как утверждение. Блондинка усиленно строит Гэвину глазки, напоминая мне персонаж какого-то мультика. Мне не хочется слушать его ответ. И я побыстрее, повторяя про себя, что все это полная ерунда, следом за Анни и Аленом вхожу в палату. И ахаю при виде фигурки, неподвижно лежащей на больничной койке под ворохом простыней.
Мами кажется совсем крошечной, она ужасно бледная, хрупкая, будто вся усохла. Соприкоснувшись плечом с Аленом, чувствую, как он вздрагивает. Надо бы сказать ему, что в последний раз, когда я видела бабушку, она выглядела совсем не так. Вообще-то я едва узнаю ее без привычной красной помады на губах и темной подводки для глаз. Но я онемела, как, впрочем, и сам Ален. Мы подходим поближе, за нами крадется Анни.
– Неважно она выглядит, да? – бормочет девочка. Я, оглянувшись, обнимаю ее за плечи, она не вырывается. Я касаюсь руки Мами – рука кажется мне холодной. Бабушка остается неподвижной.
– Ее нашли на полу возле стола. Забеспокоились, когда она не вышла к ужину, – негромко сообщает Гэвин. Я и не заметила, как он появился в дверях. – И сразу же вызвали «скорую».
Я слишком подавлена, чтобы поддержать разговор, и просто киваю. Чувствую, как дрожит Анни, и, скосив на нее глаза, я вижу, как она вытирает слезы. Я крепче прижимаю ее к себе, а она вдруг обхватывает меня двумя руками. Мы смотрим, как Ален подходит к кровати и опускается на колени, так что его лицо оказывается вровень с лицом Мами. Он что-то шепчет ей, своей сестре, потом нежно гладит ее по лицу. У него в глазах тоже поблескивают слезы.