Несмотря на размеры лабиринта, сыскались без проблем, поскольку отделы — архитектурный и освоения территорий — находились почти рядом. Майкин клиент требовал особо заковыристого освещения, и ей пришлось, вцепившись зубами и когтями в электрика Славика, подсовывать его заказчику в качестве ритуальной жертвы. Жертва то и дело чихала направо и налево.
— Не слюнявь мои рисунки! — возмущалась Майка. — И клавиатуру не смей!
— Всё она виновата, — тут же перевел стрелки на Боженку рассморкавшийся Славик. — Припёрлась и миазмы свои распускает, пыльцу проклятую, а у меня аллергия.
— Пыльца, дорогуша, по весне, — снисходительно поучила его Боженка, вплывая в помещение архитекторов, — а сейчас октябрь на твоём сопливом носу. В земле никакой аллергии не водится, и вообще я в сортире отмылась, так что не мели ерунду.
— Так быстро с участком справилась? — удивилась Майка.
— Совсем наоборот, разругалась. Этот сукин сын, жмот недорезанный, за каждый сантиметр земли удавится, жилой комплекс у него, как же! Банка со шпротами, а не комплекс, трущобы для аноректиков!
— А почему для аноректиков? — живо заинтересовался Славик.
— А никто толще не поместится. Туда не то что машина не проедет, мамаша с детской коляской не протиснется! А о дорожках и говорить нечего!
— А разрешение на такую застройку кто давал? Небось, не государственная тайна?
— Никакая не государственная, а какое-то Жут, я на печати подглядела.
— Что за Жут? С мягким знаком?
— Без. И непонятно, он это или она, так как от имени только первая буква — «Ж». Жут. Удачное сочетание. Вот бы эту тварь отравить, деньги вытряхнуть и пожертвовать на бездомных собак. В вашем муравейнике кофе найдётся?
Все присутствующие слушали с огромным интересом. Боженкины излияния пришлись на финальную фазу согласования тех самых осветительных проблем, но даже инвестор, он же владелец многофункциональной резиденции, оторвался от своих заморочек и увлёкся чужими. Оглядев помещение, он сочувственно произнёс:
— А у вас тут тоже, как я погляжу, каждый сантиметр на счету.
Он-то думал, что удачно поддержал разговор, на самом же деле наступил на больную мозоль и вызвал всеобщее неудовольствие.
— Не все присутствующие работают в этой комнате, — холодно информировал его руководитель группы. — Вы, уважаемый, настаивали на расширенном совещании, поэтому пять человек были приглашены дополнительно. Спешу вас уверить, что, как только мы, наконец, придём к соглашению, гости покинут это переполненное в данный момент помещение…
— И позволят нам поработать, — добавил, мечтательно вздохнув, некий Бобусь, тоже архитектор, печально созерцая даль за окном.