— Я его в эффекте убила.
— В чем-чем? — вырвалось у Возняка.
— В эффекте. Говорят, что, если в эффекте, то суд меньше дает. Ну, если без умысла. Я от нервоза на него маханула. Никакого злого замысла у меня не было.
* * *
Она произнесла это с таким достоинством, что просто ошеломила Возняка, но он мгновенно взял себя в руки. Видимо, красотка Хелюся отказалась от монотонной несознанки и начала защищаться по науке. Действительно, зерно истины в ее словах было. Ведь преступление в состоянии аффекта содержит в себе смягчающие обстоятельства, кроме того, вполне возможно, что виновата лопата.
Если бы пани Хавчик опиралась на что-нибудь более хрупкое, наверняка она не так радикально поразила бы предмет своего обожания. Он вывел ее из себя… мало, что ли, Возняк наслушался о том, что покойник был просто исключительно талантлив в этой области… и она «от нервоза» на него и «маханула». А видно, что баба сильная, как першерон.
Честь и слава Марленке за то, что подсказала такую гениальную мысль!
* * *
Со старательно просмотренными картами я поехала к Баське. Она красила ногти кроваво-красным лаком с мелкими золотыми блестками.
— Я приняла решение настоящего мужчины и еду к Феликсу, — заявила она, не дав мне сказать ни слова, и помахала у меня перед носом сохнущим маникюром — Я только жду Патрика, потому что городским транспортом мне что-то решительно не хочется ехать. Мне нужны деньги на вторую машину, одна на двоих — это маловато. Возьму-ка я трость.
Я бросила карты на стол и оглянулась на Баську. Из угла за дверью она выволокла свою трость с колесиками и прислонила ее к спинке кресла.
— И за каким чертом тебе эта штука?
— Не знаю. Может, понадобится пробудить в нем жалость. Если раздумаю — спрячу трость в прихожей, там ведь должна быть прихожая. А что ты принесла?
— Доделай другую руку и помаши, а то лак размажется. Потом посмотришь.
— Этот лак быстро сохнет. А на что я должна смотреть? На твою добычу? Ты ее у них все-таки вырвала?
— Гурский даже перестал подозревать меня в коварных трюках, потому что поймали убийцу.
— Валькирия! — догадалась Баська и левой рукой вынула из буфета стакан для меня. Как это часто бывало, чай стоял в термосе на столе, и я налила себе сама, чтобы у нее высох маникюр.
Кровавый лак дико искрился.
— Ну да, она в конце концов призналась. Погубили его бабы.
— Должно быть, он ее здорово достал. Наверное, признаться ей помогли.
— Все правильно. Я лично вошла в состав помощников. Даже Марленка поучаствовала: она, сама того не ведая, помогла Возняку ее спровоцировать.
Я коротко пересказала все, что сама узнала о том драматическом допросе. Баська проявила полное понимание.