— Нам нужен Конрад, — сделала я вывод. — Павел обещал до него добраться, вот только когда?
— Можно и Клару побеспокоить, — не без язвительности подсказала Малгося. — Уж этого Бодю от Олдяка она должна знать!
Мы принялись рассуждать, до кого бы неплохо было добраться и осторожно порасспросить, и рассуждали бы еще долго, но тут позвонила Мартуся. В голосе ее звучало нечто такое, что я тут же заорала на Витека:
— Сделай громче! Быстро!
Мартуся было перепугалась моего ора, но я ей объяснила, что у нас гостит Наталка Комажевская и нет сил все ей повторять, пусть слышит из первых уст, за что была удостоена похвалы.
— Я только хотела сказать, что Альберт завтра едет в Варшаву, и Юлька согласилась, чтобы с тобой встретился. Этой Наталке сколько лет?
— Двадцать три, — ответила за себя Наталка.
— Ну, не знаю… Красивая?
Наталкин инстинкт сработал безошибочно:
— Где там! Корова разъевшаяся, вся в угрях, нос кривой и уши оттопыренные, а еще — плоскостопие!
Мы слегка офонарели от такого автопортрета, тем более что перед нами сидела прелестная девушка, ни толстая, ни худая, а в самый раз, с красивыми чертами лица, очарования которому придавала молниеносная смена выражения. На ее лице отражались все эмоции от мягкой кротости до дикого упорства и гнева на общем жизнерадостном фоне. При желании и хорошем макияже из нее можно было бы сотворить несколько совершенно разных персонажей. Идеальная фактура для фальшивых паспортов.
Вот, не удержалась все-таки, а то я не женщина!
Наталка оказалась абсолютно права, так как Мартусин вздох облегчения был слышен даже на террасе.
— Тогда Юлька согласится, чтобы он, в случае чего, на нее напоролся…
— Совсем не обязательно ему напарываться. Наталка у меня не живет, но если он не против… А то пересказывать по двадцать раз я уже не в силах!
Мартуся засомневалась:
— Кто его знает? Ты уж сама с ним договаривайся. Слушай, он что-то видел, молчит как проклятый, но дал понять, что вам скажет. Лично, с глазу на глаз и совершенно частным образом. Боится, невооруженным глазом видно, и злится — сил нет, того и гляди лопнет от своего молчания, а Юлька тоже вся на нервах, ведь догадывается же, а из него слова не вытянешь. Ей не сказал, что вам скажет, и мне тоже велел не говорить, поэтому я только вам говорю, и мне страсть как хочется с ним приехать…
— Ты что, сдурела?! Вот Юлька-то обрадуется! И вообще Аня советует не толпиться и с каждым беседовать по отдельности..
— А что у вас новенького?
— Снимок подозреваемого.
— Обалдеть! И кто он?
— Никто его не знает, поэтому нужен тут один, что знает… Брат Павла.