Под гром и молнии, под потоками ливня неслась я, будто меня травили собаками. Распущенные мокрые волосы облепили лицо, подол рубахи обхватывал ноги, словно хотел остановить. Я ни секунды не думала о том, куда бегу, но бежала я к Дмитрию, причем коротким путем, не тем, что первый раз. Ничего не видя из-за дождевых струй и ужаса, ориентируясь лишь на Измайловский собор, очень скоро я поняла, что заблудилась.
Я совсем обессилила и двигалась без всякого разумения, но потом пришло второе дыхание, за ним – третье. Я вернулась на набережную и – о чудо! – вскоре оказалась возле Семеновского моста! Я узнала его, потому что перед ним была площадь с полукруглыми домами. Но теперь пугали казармы, я боялась, что меня увидит какой-нибудь караульный, там же, наверное, охраны полно. Дрожа, как осиновый лист, и озираясь по сторонам, я продолжала бежать. «А ведь девчонка отравилась! – внезапно подумала я. – А не помог ли ей доктор?» В глазах у меня все еще стояло перекошенное синее лицо несчастной маленькой Анельки.
Я говорю, что бежала, потому что мне так казалось, а на самом деле я еле тащила ноги, шлепая по грязи. До недавних пор от нервного и физического напряжения я не чуяла холода, а теперь тряслась, как цуцик. Расстояние от Коломны, даже учитывая самый короткий, хорошо известный путь и приличную погоду, преизрядное. Когда я нашла переулок с банями, то не знала, верить своим глазам или нет, это было чудо. За банями тянулись заборы, до которых я прошлый раз не дошла. Левый и больший участок я сочла «садами Целибьева», потому что на противоположном, среди зелени, виднелся дом. Он был построен не по красной линии, но ведь Дмитрий и писал, что расположен дом в саду. Кажется, я плакала, хотя и сама не понимала – слезы это или дождь. С моей одежды стекали потоки воды, и выглядела я так, словно меня постирали в луже. Небо меж тем просветлело, гроза ушла, а дождь стал ленивым. Ощущение времени у меня было потеряно, но, похоже, неумолимо близилось утро. До того как на улице появятся люди, нужно был обрести укрытие.
Я нашла калитку, разумеется, она была заперта. Постучала, сама испугалась своего стука, но никто не открыл. Отправилась в обход. Участок тремя сторонами выходил на разные улочки-переулки и был окружен глухим высоким забором, перелезть через который я не могла. Обогнув весь участок и следуя по непролазной грязи параллельного переулка, я обнаружила, что соседний участок огорожен чем-то шатким и валким, к тому же с прорехами, через одну из которых я и проникла внутрь. Таким же ветхим заборчиком он отделялся от участка, где по моим предположениям жил Дмитрий. В одном месте загородка вообще прогнулась и завалилась.