– Мне столько всего нужно вам рассказать.
– А времени у нас много?
– У меня – да. Вся жизнь.
– У меня тоже.
Тут появился Кузьма и повел меня в туалетную комнату. Он сказал, что принес корыто в кухню, чтобы мне было теплее мыться, в туалетной – холодно. Я спросила, кто меня вчера раздел, на что Кузьма без всякого смущения сообщил, что раздевал и укладывал меня он. И я тоже не смутилась, в Кузьме было что-то вызывающее доверие, будто он ухаживал с детских лет не только за Дмитрием, но и за мной. Он не был похож на мужика. А на кого – не знаю, может быть, на провинциального актера. А бороды у него не было. Лицо доброе, мягкое, озабоченное. Мужчина-нянька.
– А как ваше отчество?
– Кузьма Кузьмич. Но зовите просто Кузьма.
– Я буду звать вас Кузьмич. А вы меня – Муза. И не спорьте.
Я расчесала волосы, а заколоть нечем, вид у меня был живописный. Мы с Кузьмичом и Дмитрием разговаривали в кухне, я знала, что должна прийти Катерина, женщина, которая готовит и убирает. Она о моем ночном появлении ничего не знала и, обалдевшая, застыла в дверях. Честно говоря, я тоже немного прибалдела, поскольку кухарка оказалась не какой-нибудь изношенной бабой, а красивой русской деревенской красотой черноглазой, черноволосой девахой лет тридцати.
– Катя, здесь все свои! – сказал Дмитрий. – Прошу любить и жаловать Музу Николаевну, нового товарища в нашей маленькой, но дружной компании.
Катерина смотрела на меня широко открытыми глазами, и в них я прочла все. Ошибиться невозможно, это были безжалостные, прожигающие насквозь глаза соперницы. Вот те раз! Да она влюблена в Дмитрия по уши! Думаю, и она по моему оценивающему взгляду поняла, что я ее раскусила. А вот Дмитрий не заметил, какой поединок произошел между мной и кухаркой. Она собралась ставить самовар, а он, указывая на кучку моего мокрого тряпья, валявшегося здесь же, попросил:
– И вот еще что, Катюша, заберите, пожалуйста, одежду.
– Постирать? – спросила она глухим голосом.
– Выбросить, – ответила я.
Интересно, что он называл ее на «вы».
Пока закипал самовар и готовился завтрак, мы с Дмитрием сидели в его комнате. Я испытывала странную опустошенность, словно Катерина выпила из меня всю энергию своим вампирским взглядом.
– Она в вас влюблена, – наконец сказала я.
– Вы думаете? – Дмитрий уставился на меня с шутливым удивлением. – Вообще-то она замужем и у нее двое ребятишек.
– Разве это помеха влюбленности?
– Если вас волнует, не взаимно ли ее чувство, – сказал он очень серьезно, – то должен сообщить вам: нет, не взаимно.
– Простите. – Я схватилась за щеки. – Я, кажется, покраснела.