Опять тыл и фронт, только с другой стороны. Арестовали Чурилова, но остались чуриловцы, презренное отродье гитлеровских холуев, готовое в любую минуту при удобном случае всадить в спину нож.
Но горсовет и комендатура продолжали действовать. Новое, наше было непреоборимым. Каждый день приводили грязных, обросших и ободранных пленных немцев. Откуда они появлялись? Из подвальных тайников, из крепости?
Да, и из крепости. Несмотря на приказ фон Засса расстреливать за одно слово "плен", гитлеровские вояки все-таки бежали из мешка. С большой предосторожностью, под покровом ночи, по скрытым ходам на реку Ловать, канализационным трубам, но все-таки бежали.
Их ловили все: и мальчишки, и женщины, и наши хозвзводовцы, и писаря. Приводили в комендатуру, в штабы батальонов и полков. Пленные рассказывали о критическом положении блокированных в крепости. Солдаты голодали. Все, что можно было пустить в котел, уже пущено. Вот-вот начнется людоедство. Мертвых не хоронят, а просто выкидывают на мороз. Тяжело раненных умерщвляют.
И все-таки крепость держалась. Демонстрировать штурм ее четвертый раз было и бесполезно и рискованно. Следовало ударить наверняка. И дивизия готовилась к такому удару.
Неделя прошла с пятого января, со дня третьей разведки боем. Нужен штурм. Грозные предупреждения сыплются из штаба армии. Хорошо, что уехал представитель Ставки. Слава богу, что, видимо, не знает о судьбе Великолукской крепости Москва. У нее другие заботы, - другой котел, фельдмаршал Паулюс, разгром немцев на Северном Кавказе. Нам особенно тяжело переживать свое бессилие.
Тринадцатого, кажется, все было готово для удара. Командование дивизии еще раз проверяло боевые порядки. Допрашивало последних пленных. Изучало разведданные из-за внешнего кольца окружения. Спешить и спешить.
Весь день тринадцатого шел смертельный бой у деревень Маленки и Фотиево. У тех самых Маленок, о которых уже знало гражданское население Великих Лук. Это по направлению к Новосокольникам.
Наши сдерживали одну атаку за другой. Немцы в этот день особенно часто вводили в бой танковые подразделения. Стоял мороз. Короткий день. К четырем часам пополудни уже темно. Схватки немного стихли.
Никто не предполагал, какой коварный маневр готовило немецкое командование. Исполнитель рискованных замыслов авантюрист фон Засс вытребовал у шефов прорыва в крепость немецких танков. По плану фон Засса, блокированный гарнизон крепости, усиленный танками, прорвется с боем навстречу контрударной внешней группировке своих.
Гитлеровское командование согласилось с этим сумасбродным замыслом и решило направить на вызволение обреченных двадцать танков. Срочно были закрашены свои опознавательные знаки и вместо них нарисованы красные звезды. Во главу колонны выставлены три трофейных Т-34. Пользуясь суматохой боя у Маленок и Фотиева, самоубийцы под покровом сумерек и поземки тронулись в путь.