— Во что ты нас втянул? — ругнулась Джуанита.
Я молча помолился в надежде на лучшее.
— Это великолепная возможность для нас обоих. Подумай о том, что ты хотела выяснить.
Она глубоко вздохнула.
— Ты прав. Я собиралась изучать Левиафану, а не шестьдесят с лишним восьмиклассников. Никто никогда не видел больше четырёх гигантов вместе.
— Левиафана здесь самая большая?
Проверив данные, Джуанита сказала:
— Да, но не намного. — Она указала на плазмоида с левой стороны. — Тот маскулин всего на 2 % меньше.
— Похоже, что она не лгала.
Она кивнула, соглашаясь, и спросила:
— Почему ты говоришь, что это шанс для тебя?
Я махнул рукой в сторону экрана.
— Это, наверное, самые уважаемые плазмоиды, лидеры. Если я, поговорив с ними, смогу их убедить принять закон против сексуального насилия, то младшие плазмоиды воспримут его. Должно быть, именно поэтому Левиафана перенесла меня и Кимбола сюда.
— Вы неправы, — вмешался нейтро Кимбол. Должно быть Джуанита, в какой-то момент сняла блокировку.
— Почему Вы так считаете?
— Это собрание могильщиков у постели умирающего, — сказал нейтро Кимбол. — Они должны засвидетельствовать, что я умер, тогда они смогут поведать всем плазмоидам, что моя смерть была заслуженной.
— За что? — воскликнул я. — Вы ничего плохого не сделали!
— Я уверен, Левиафана будет…
Голос Левиафаны оборвал нейтро Кимбола.
— Этот малыш отринул меня в пользу человеческого Бога. Такую ошибку я могла простить. Но от своего имени крошечный человек стремится навязать нам свой моральный кодекс. Разум человека бесконечно мал по сравнению с нашим. Жизнь человека коротка, история расы коротка. Он наименьший из разумных, и всё же ищет власти над нами.
— Я не ищу власти сверх… — начал я.
— Тихо! — загремела Левиафана. — Человек должен понять ошибочность своего поведения. Кимбол!
— Да, Левиафана?
— В качестве штрафа — твоя жизнь. Но я предоставлю отсрочку, если ты откажешься от человеческой религии и возвратишься ко мне.
Всю свою жизнь я читал о мученичестве в священных писаниях и в истории Церкви. Но в наше время это стало простым вопросом на засыпку, задаваемым самому себе, настолько ли Вы крепки в своей вере, чтобы отдать жизнь во славу Христа. Реальных убийств на религиозной почве больше не должно случаться. И я обнаружил трещину в собственной вере, поскольку подумал, что вера нейтро Кимбола слаба, что оно отринет её и будет жить, а не пойдёт на заклание.
— Придётся мне стать Абинади, в конце концов, председатель Мэйлан, — произнёс нейтро Кимбол. — Я выбрал жизнь мормона и умру мормоном, если на то воля Бога.