Алита укоризненно посмотрела на сестру, всё время её перебивающую, и продолжила:
— Но мальчиков рождается гораздо больше, чем девочек. Они до семи лет находятся в семье, а потом мальчиков забирают в общий шатёр, к загонщикам. Их там всему учат, ну, что должен уметь загонщик, а девочки воспитываются в семье. А в шатре загонщиков живут не только они, но и водоносы. Девочек учат быть хозяйками тоже, это уже потом каждая решает, кем ей быть. Про меня тоже думали, что я буду хозяйкой. Ведь за самками гурхов ухаживают хозяйки, а я всегда хотела быть охотницей. Просто с гурхами интересно, гораздо интереснее, чем что‑то варить.
Анита несколько раз пыталась вопросом перебить сестру, но не решалась это сделать, чтоб не обидеть ту, но тут не выдержала:
— Ну а кузнецы? Они кто, охотники или водоносы?
— Кто? — не поняла Алита.
— Те, кто ножи делает.
— А, мастер Отанк! Он один, так же как и травница, Дырмая. Только они этим занимаются, Отанк куёт ножи и другие вещи из железа…
— Один? — не выдержала Анита.
— Нет, не один, у него подмастерье, а больше и не надо. Железа мало и если бы было много мастеров, то что бы они делали? Так и у травницы есть ученица, они их выбирают и учат всему, что умеют. Только Дырмая старая, а Отанк ещё молодой.
— И этот кузнец, который мастер, сделал тебе нож. Хотя ты ещё не была охотницей…
— Мама очень хотела, чтоб я стала охотницей, я у неё единственная дочь, остальные дети — мальчики. Вот она и попросила Мастера сделать для меня нож.
— Воспользовалась своим служебным положением в личных целях, — совсем уж непонятно высказалась Анита, увидев, что Алита не поняла, кивнула: — Ладно, проехали.
— Проехали, — согласилась Алита и зевнула. Аните тоже хотелось спать, и дальнейшее выяснение общественного устройства племени волчиц она решила оставить на завтра.
Арлита.
Тихонько выйдя из своего шатра, Арлита направилась к странной повозке своей новой дочери. Она слышала, как тихонько разговаривали Алита с Анитой. Теперь, когда они замолчали, Арлита подошла, собираясь их укрыть тёплой накидкой. По какой‑то причине Анита не захотела идти в шатёр и устроилась ночевать в своей повозке, а Алита, видно, решила не бросать свою сестру. А те накидки, что доставала Анита, даже с виду были очень тонкими и вряд ли удержат тепло в холодную ночь. Арлита тихонько подошла, обе её дочери спали, прижавшись друг к другу. Протянув руку, чтоб поправить накидку Аниты, перед тем как положить сверху свою, охотница почувствовала тепло! Тонкая накидка, к которой прикоснулась Арлита, была тёплой! Словно это была жаровня с углями, уже остывающая, но ещё дающая тепло. Вот почему девушки так долго разговаривали и тут заснули, им не было холодно. Сейчас, когда видно было только их головы, Арлита не смогла различить где её родная дочь, а где приёмная. Да и раньше она их отличала только по ножам, у Алиты были привычные, хоть и не такие как делает Отанк, а у Аниты — какие‑то странные, рукоятью вбок и с узким и вроде как тонким и почти круглым лезвием, если судить по их ножнам. Арлита подняла руку и очень осторожно погладила одну из девушек по щеке. Та, как ребёнок, чмокнула губами и сквозь сон проговорила: