Мужики сонные, разомлевшие сидели. Иван клевал носом в тарелку. Анисим все петь порывался: «Бродяга к Байкалу подходит…» — но дальше этих слов не шел.
— А? — очнулся вдруг от пьяного забытья Глухов. Нашарил не сразу — остановил на Анисиме блуждающий взгляд: — Расселся тут…
— Здрассте, — поклонился уязвленный Анисим, — что ж мне, лежать прикажете?
— И лягешь… поговори у меня. Хвачу вот по кумполу, живо заткнешься.
Анисим печально морщился, крутил головой:
— Слаб ты сегодня на выпивку, Иван.
— Повкалывал бы с мое…
— Туго, брат… туго пришлось, — уже язвительно посочувствовал моторист. — Что бы ты делал без меня? Движок я тебе гоняю? Гоняю. Лосиху помог разделать? Помог. А ты меня по кумполу…
Глухов понял последние слова Анисима по-своему, подумал, что тот на благодарность напрашивается, на подачку.
— Ладно, не цепляйся к словам, — сказал он понуро и как бы немного отрезвев. — Я тебе сейчас мясца принесу. Глухов никогда внакладе не остается.
— Мясца? — насторожился Анисим. Он пьян, пьян был, а здравомыслия не терял: — Какого мясца?
— Лосиного, конечно… какого. Свою я скотину не резал еще.
— Ты что? Ты что, Иван? — всполошился Анисим. — Сдать ведь потребуют.
— Ну, это мое дело, — поднялся, пошатываясь, Глухов, — я в ответе за все. Сиди, я сейчас…
— Не надо мне никакого мяса! — хватал, удерживал Ивана моторист.
Глухов густо забагровел, налился в момент бешенством.
— Слушай-ка, друг, — сипло процедил он сквозь сжатые зубы. — Выметайся-ка давай, пока не поздно. Испугался, что я его в сообщники…
— Ничего я не испугался, — сгреб моторист одежду в охапку.
— Вали давай, вали!
Дверь за Анисимом захлопнулась. Глухов немного постоял, будто в недоумении, натыкаясь руками на стены, пошел в боковушку, его с Людмилой комнату, свалился там одетый на кровать и тотчас провалился, полетел в глубокую темень.
9
Мучительный, жуткий сон привиделся утром Глухову.
Снилась ему заснеженная трасса в сгущающихся сумерках, речушка, петляющая внизу, под угором, черное загадочное пятно у дороги — все как наяву было.
Все как наяву и дальше происходило. Так же он развернул трактор напротив попавшего в беду зверя, так же размотал основной, тяговый трос, нарастил его запасным тросом, сделал на конце петлю.
Потом ему так же не хватило спаренных тросов, так же он сдавал, рискуя вместе с трактором в болотину ухнуть, так же сказал, накинув петлю на шею лосихи: «Теперь ты на крючке! Теперь я тебя вытащу, голубу!»
Но когда он добрался до рычагов — трактор почему-то не вперед, а назад двинулся, будто Глухов по ошибке заднюю скорость включил. Проверил: нет, все правильно — вперед должен ехать. А трактор между тем сползал и сползал с насыпи. Оглянулся Глухов — и на месте лосихи большую зияющую дыру увидел. Волосы подняли шапку на голове тракториста: туда, в эту черную, смрадную бездну, и стягивала его лосиха.