– Каком?
– В поезде работал профессионал очень высокого уровня. Чудесно, если у него были к ребяткам свои претензии и наши пути пересеклись случайно. А если нет? Если профи тоже охотится за твоим раритетом и просто устранил конкурентов?
– Думаешь, такое возможно?
– Совпадения – это рука провидения, своего рода божий промысел. Чудеса случаются, но гораздо реже, чем принято считать. Я так вообще не верю в подобное. Так что расслабляться рано, противник у нас серьезный, и может быть, даже не один.
– Женечка, это ужасно, – приуныла подружка.
– Ну почему? Вспомни стратегические приемы. Пока конкуренты сражаются друг с другом, мы проведем расследование, все выясним…
– И добьем ослабленного схваткой победителя?
– Ну, если понадобится. – Я пожала плечами, хитро улыбнулась. – По крайней мере, приобретем фору, которой были лишены на старте. На сегодняшний день наши противники информированы гораздо лучше нас.
* * *
Павел Петрович Морозов проживал в Таможенном переулке, рядом с Университетской набережной. Приближалось время встречи, и мы отправились туда на такси. Дорогой, как и во время прогулки, я все время проверялась на предмет слежки, но скорее по привычке, не испытывая особых опасений. Если заинтересованные лица и найдут нас, то точно не сегодня.
С Морозовым я была знакома несколько лет и периодически обращалась за консультациями. Павел Петрович много пережил, имел богатый жизненный опыт и был очень интересным собеседником. До пенсии он служил искусствоведом в одном из музеев, которыми так изобилует Санкт-Петербург. Семьи коллекционер не имел, проводил дни в одиночестве и, подозреваю, отчаянно скучал, так как по привычке всех коллекционеров не пускал в свой дом людей посторонних, а при затворническом образе жизни можно и всех знакомых растерять. Встретил он нас очень радушно. Накрыл в гостиной стол, приготовил чай с баранками, вареньем, печеньем и прочей снедью.
– Хорошо, что мы торт захватили, – шепнула мне Оля, – ты как в воду глядела, когда говорила про королевский прием.
– Женечка, не представляете, как я рад вас видеть! Вот уважили старика! Не поверите, друзья потихоньку уходят в мир иной, скоро будет совсем не с кем даже словом перемолвиться. Что же это я, – сам себя перебил Павел Петрович, – болтаю без умолку. Проходите к столу, буду вас чайком потчевать, и, Женечка, с барышней меня познакомьте.
– Это моя близкая подруга, Ольга Ландри.
– Очень приятно, очень. А я Павел Петрович Морозов, но видимо, Женечка вам говорила. Знаете, Оленька, – продолжал болтать старик, ловко разрезая, раскладывая по блюдцам торт, разливая чай по чашкам саксонского фарфора, – наша Евгения получила неординарное, весьма занятное для барышни воспитание. И профессию выбрала прелюбопытную.