— Кирилл!
Тишина. Ботинки в коридоре. Пальто — на вешалке. Что за ерунда?!
— Ты дома?
Поежилась, чувствуя, как меня снова накрывает, будто невидимой прозрачной волной, моим старым детским страхом — вот так приходишь домой, идешь в комнату, а там… вооруженные бандиты! Или труп! Или…
Тьфу ты! Посмеиваясь над собой, я решительно двинулась вперед по коридору и, одним движением распахнув застекленную дверь гостиной, застыла на пороге от изумления.
Стол с фруктами, мороженым, шоколадными конфетами…
Меня крепко обняли за талию.
— Привет.
От неожиданности я подскочила на месте и вскрикнула, нечаянно наступив Кириллу на ногу. Кажется, он тоже испугался моей неадекватной реакции и пошатнулся. Мы едва не свалились на пол, а потом громко захохотали — да так, что с трудом смогли вдохнуть минуты через две.
— Хорошее же начало романтического вечера! — наконец вздохнул он. — Спасибо, что не ударила локтем под дых!
— Пожалуйста! — булькнула я. — Надо подучиться, чтоб уметь еще и через плечо перебрасывать!
— Вот так и делай сюрпризы любимой девушке!
Мы переглянулись и опять засмеялись. Я только сейчас заметила, как элегантно он одет, как старательно накрыт стол — даже свечи! Подумать только! Меня никогда не прельщали все эти дамские прелести — конфетки, цветочки, ужин при свечах, но сейчас, после стольких переживаний, дней и недель мучительного стыда, сомнений и гнева на саму себя, идея Кирилла показалась мне панацеей. Это именно то, что нам нужно. Это может изменить все.
— Держи, — он мягко усадил меня на диван и протянул бокал. — Я так давно не слышал, как ты смеешься.
— Вообще, я дурносмех. Меня рассмешить достаточно легко!
— Да, раньше так и было. И, надеюсь, будет так и дальше.
Я поднесла к губам бокал и, едва вдохнув запах, опешила.
— Виноградный сок?!
— Да. Мы ведь договорились. И я не собираюсь тебя соблазнять.
— О, нет, — ухмыльнулась я. — Пункта про запрет на соблазнение в договоре точно не было!
В его темно-зеленых глазах появился легкий изменчивый блеск, будто он вот-вот собирался улыбнуться, хотя лицо оставалось серьезным. Именно такое его выражение всегда завораживало меня — в этот момент казалось, что только я одна в целом мире могу прочитать его мысли. И от этого приятно холодела спина.
— Ну, раз уж у нас сегодня романтика, может, потанцуем? — Кирилл поднялся и протянул мне руку. — Танго, румбу, фокстрот?
— Боюсь, я не справлюсь с такой хореографией, — я положила руки ему на плечи. — Поэтому давай обычный медляк.
И мы танцевали. Помню, когда-то давно, как только переехали в этот город, Кирилл, после настойчивых расспросов, все же решился рассказать мне о своей первой любви — девочке-которая-танцевала-без-музыки. Только сейчас, кружась с ним по темной гостиной этим декабрьским вечером, я вдруг поняла, что всегда хотела подарить ему. Новое воспоминание. Воспоминание, которое он, с таким же трепетом и восторгом, сможет пронести через долгие годы, как этот порхающий в темноте силуэт своей школьной возлюбленной.