— Очень приятно. Валентин Константинович. Впрочем, вы и так знаете.
Доктор Ершов оказался довольно приятным дяденькой с маленькими, пронзительно серыми глазами, вокруг которых, когда он улыбался, собирались смешные морщинки. Он не был похож на традиционного врача или профессора с кафедры, какими часто любят изображать психотерапевтов в фильмах, и даже не носил халат. Он предложил мне сесть, и я с удивлением отметила, что никакой кушетки в кабинете и не нужно — кресло было настолько великолепным, теплым и удобным, что мне даже не хотелось шевелиться: почему-то сразу всплыло забытое ощущение из детства, когда мама подбивает твою подушку и заправляет одеяло, чтоб тебе приятнее спалось.
И мы начали разговор. Уже идя сюда, я старательно настроилась на то, чтобы максимально правдиво рассказывать все, что меня волнует — так, хоть и совершенно случайно, было когда-то с Кириллом. И ему, признаю, удалось мне помочь. Но он задавал вопросы. А этот же прозрачноглазый дяденька только и делал, что отвечал мне моими же фразами!
— И я осталась одна. Совсем одна. Но хуже всего, что у меня даже нет возможности доказать Кириллу, что я готова измениться ради него. И что я… что я больше никогда так не буду.
Прозвучало совсем по-детски. Я смущенно опустила взгляд и насупилась.
— Вы остались одна и хотите доказать ему, что готовы измениться ради него?
Я прищурилась, внутри волей-неволей начало нарастать раздражение.
— Я так и сказала.
— Почему вы хотите ему это доказать?
— По-моему, уже говорила, — я прочистила горло, непроизвольно сжав кулаки. — Потому что люблю его. И мне невыносимо даже думать о том, что Кирилл меня презирает. Что я навсегда потеряла его уважение.
— Вы думаете, что потеряли его уважение и поэтому вам больно?
Ну вот, опять! Я закатила глаза и кивнула. Спасибо, хоть платить не надо этому спецу!
— Правильно ли я понимаю: то, что он презирает вас, по вашему мнению, и плохо думает о вас, ранит больше, чем то, что его нет в данный момент рядом с вами в качестве вашего жениха?
Бац! Я долго смотрела ему в лицо с нескрываемым удивлением, пытаясь переварить эту фразу.
— Вы не хотите отвечать? — маленькие глазки терапевта совсем превратились в щелки из-за легкой сочувствующей улыбки. — Или вы задумались?
— Я думаю, почему вы не верите мне.
— Я верю вам. Просто задал вопрос, чтобы лучше понять. Пока я вижу, что вы не совсем осознаете, что именно причиняет вам дискомфорт.
Все, он меня достал. Я поднялась с кресла и нацепила на плечо сумку, уже собираясь громко хлопнуть дверью. Валентин Константинович не шевельнулся, молча, с той же улыбкой наблюдая за моими передвижениями.