Это только один из примеров развития России до и после октябрьского переворота. А о земледелии тут и говорить нечего: после столыпинских реформ Россия кормила хлебом Европу, страна была главной житницей Европы. Об искусстве тоже нечего говорить: его сегодня называют серебряным веком!
Россия находилась на самом подъеме прогрессивного развития. Можно сказать, что птица, взмывающая ввысь, была подстрелена на самом взлете. Сначала войной, а затем революцией. Сначала Февральской, а потом уже Октябрьской.
— Вы о Феврале не будете говорить в картине?
— Буду. Я примерно представляю себе последний кадр этого фильма: я закончу картину преддверием штурма Зимнего дворца (штурма, которого не было, это все ложь, пропаганда), выстрелом «Авроры». А дальше я покажу карту России, она будет заливаться сверху потоками крови, пока не станет вся красной, и скажу, что дальше был выстрел «Авроры», дальше был разгон Учредительного собрания — последнее прости русской демократии, дальше кровь, слезы, гражданская война, коллективизация, потом вожди стали грызть друг друга, потом новые потоки крови, бесчисленные войны, потом народились новые люди… Но это все уже история другой страны, совершенно другой, не имеющей ничего общего с Великой Россией. Вот таким мне видится сейчас последний кадр этого публицистического фильма. Картина будет наполнена хроникой, фотографиями, я использую зарубежные архивы на полную катушку. Я попробую ответить на вопрос, какой могла быть Россия, если бы не Февраль и Октябрь. Какой была бы армия, предположим. На этот вопрос можно ответить. Можно ответить, скажем, просто — сказать: во всяком случае, не такой слабой, не такой позорно слабой. Потому что мы можем взять немецкую хронику первых дней Великой Отечественной войны — это позор, преступление. Да не надо Отечественной — вот Финская война… Вот Финляндия, провинция России, она после 17-го года оказалась самостоятельной страной. В 40-м году Советский Союз напал на Финляндию, и во что это превратилось… Горы русских трупов положили на границе с Финляндией. Даже пословица такая появилась: каждый финн может убить десять русских, но что делать, когда появится одиннадцатый?.. А каждый финн убил двадцать русских в этой войне. А тех пленных, которых после окончания войны они вернули нам, — мы их расстреляли… Это тоже несколько тысяч человек…
Вот какой стала армия. Что ж, у нее не было бы танков, самолетов, авианосцев? Конечно, были бы, даже если бы в России оставался царь…
— А о первой мировой войне тоже будет рассказано в фильме?