— Хайль! Счастливо отдохнуть, господин капитан! — сказал жандарм, пожелав нам хорошего отдыха.
— Ну что, Кристиан, погуляем, как гуляют «Иваны» после получки!? Я недавно получил денежное довольствие за зимнюю кампанию. Вот тут-то мы и сможем тряхнуть наши тугие кошельки.
— Так точно, господин капитан. Я тоже имею хорошие деньги за зимнюю кампанию.
— Кристиан, дружище, сегодня угощаю я! Я ведь твой командир. Вот когда мы войдем в Москву, я тогда и разрешу тебе меня угостить русской водкой. Я там знаю один чудный ресторанчик. До войны я несколько раз бывал в нем, когда дедушка Сталин еще не так был зол на свой народ.
— Господин капитан, я очень хотел поговорить с вами еще раньше. Правду говорили наши солдаты, что вы из поволжских немецких колонистов?
— Да, Кристиан, это правда. Наша семья жила в России еще со времен Петра. Это был у них такой царь.
— Я знаю, учил в школе, — ответил я, вспоминая курс школьной истории.
— У нашей семьи было свое дело. Вся наша родня была отменными маркшейдерами и работала на русских шахтах. Ты знаешь, кто такие маркшейдеры!? — спросил капитан.
— Это какие-то проходчики под землей?
— Да, это специалисты по проходке, они ориентируют шахты в угольных пластах. Так вот, при царе Николае II колонисты еще жили довольно прилично. С приходом большевиков все в этой стране покатилось в тартарары. Красные, белые, анархисты, кадеты все перемешались в этом мире. Убивали друг друга! Ленин уже в те времена продался нам за триста миллионов марок. Вот на эти деньги он то и вверг в бойню целую страну. Брат убивал брата, сын убивал отца. Эти времена были для России апокалипсисом. Наш фюрер, вероятно, думал, что, войдя в Россию, солдат вермахта будут встречать хлебом-солью. Нет, Кристиан, русские это русские и им все равно, кто придет их освобождать от Сталина и советов. Они будут драться до последнего солдата.
— Так точно, господин гауптман! Русские дерутся как звери. Я один раз видел, как они шли в атаку с охотничьими ружьями, но это было в начале войны. Сейчас у них появляется все больше и больше нового классного оружия. Я так думаю, пока мы дойдем до Урала, «Иваны» перетянут туда все заводы и завалят фронт танками и самолетами. Мы еще хлебнем горя в этой бойне, это уж точно, — сказал я, философски размышляя.
— А ты, мой юный друг, смекалист и чертовски умен, у вас в Ордруфе все такие!? Скажу тебе, Кристиан, по правде. Я очень хочу, чтобы ты вернулся к фрау Кристине. Ведь с фронта тебя ждет только мать!?
Где-то невдалеке послышался лай собак и странное шуршание. Мы, стоя с капитаном возле кабачка, указанного фельдфебелем, обернулись на звук. По улице страшной серой колонной тянулись русские военнопленные. Их глаза от усталости ввалились в черные глазницы, а лица поросли многомесячной щетиной. По всему было видно, что пленных «Иванов» гонят к вокзалу. Вдоль дороги стояли русские бабы, которые протягивали пленным хлеб, шпик и молоко. Жандармы, конвоирующие пленных, особо не вмешивались, так как подачки со стороны местного населения частично снимали проблему их питания для наших интендантов.