Об этом не один раз говорил мне капитан, который неоднократно ощутил на своей шкуре этот сковывающий страх.
Как раз в это самое время русская разрывная пуля вдруг ударила в фал парашюта, на котором крепились стропы. Возможно, что именно она тогда и спасла мне жизнь. Я, видя, что могу угодить в стан врага, потянулся за стропами и парашют мгновенно поменял свой угол падения. Слегка пригашенный, он стал спускаться в том направлении, где находились наши немецкие солдаты. С земли было видно мою беспомощность и они, прикрывая мою посадку, открыли ураганный огонь по «Иванам», которые тут же залегли по своим окопам, боясь поднять головы.
Благодаря их действиям мне все же довелось удачно приземлиться в глубине нашей передовой. От морозного воздуха я даже не почувствовал, что осколок от разрывной пули все же попал мне в руку. Корчась тогда от боли мне предстояло лежа на земле достать перевязочный пакет. В тот миг, когда я окровавленными руками все же разорвал упаковку, руки товарищей по оружию подхватили меня и понесли подальше от линии соприкосновения с противником.
Они отцепили парашют и, подняв меня на руки, оттащили в ближайший блиндаж. Через легкую пелену головокружения я увидел офицерскую фуражку и худое изможденное желтое лицо, которое склонилось надо мной, словно полковой капеллан склоняется над телом убитого.
— Унтер-офицер разведывательной роты полка «109 Вольф» Кристиан Петерсен, — сказал я, представившись тогда по уставу.
В тот миг мне было видно, как его лицо заволокло дымкой, и сквозь пелену я услышал:
— Временно исполняющий обязанности коменданта гарнизона майор Трибукайт. Подполковник Засс сдался русским в плен три дня назад.
В этот миг моя голова покатилась, и я почувствовал, как проваливаюсь в какую-то бездну. Легкое похлопывание ладоней по моему лицу да злой и резкий запах нашатыря привели меня в чувство, и я вновь услышал:
— Солдаты, помогите унтер-офицеру, перевяжите его, черт бы вас всех побрал!!! Как придет в себя, доставить в штабной подвал. Да, всем, кто из десанта нуждается в помощи, помогите своим товарищам. Они же прибыли, чтобы вызволить вас, идиоты, из русского котла! — прокричал майор на истощенных войной солдат.
Я тогда видел, как он выскочил из окопа и в сопровождении нескольких автоматчиков проследовал в сторону разрушенной церкви, стоящей на окраине города.
Внезапно вой русского снаряда крупного калибра разорвал временную тишину. Он впился в какое-то строение, вырывая из него глыбы битого кирпича и пыли. Следом за ним послышался вой целого роя, летящего в нас, смертоносного металла. В одно мгновение вся площадь передо мной закипела от разрывов тяжелой артиллерии и камни, земля вперемешку с горячими осколками обрушились тогда на наши головы.