их король - гонитель истинной церкви, а кроме того, они грубые варвары. Всем
честным римлянам правление готов ненавистно и радости находиться под их
властью никто не испытывает. Я разошлю людей по городам с вестью о близком
избавлении. Надеюсь, это поможет твоей армии... Сегодня я служу
благодарственный молебен за возвращение Немауза под руку Рима, а также
произнесу проповедь перед моими прихожанами. Придешь ли ты вечером в
церковь? Помолишься ли вместе со мной? Испросить помощи Божьей в военном
походе было бы мудро с твоей стороны.
- Я приду. И готов помолиться вместе с тобой.
'Почему бы и нет?', - подумал Красс. 'Нам пригодится помощь всех богов,
сколько их ни есть на Земле'.
Можешь ты кривиться поменьше? - едва слышно спросил Красс, склонившись к
уху Кассия. - Не стоит так открыто выражать свое презрение здешним жрецам.
Их помощь может нам пригодиться.
Кассий пожал плечами и так же тихо ответил:
- Могу, если ты настаиваешь. Мне-то что? Но очень уж тоскливо в этом
храме, ты не находишь? Не то что, скажем, наши старые добрые Луперкалии!
- Ты просто зол на христиан. Не пойму, кстати, почему. А сравнивать
Луперкалии с этой службой просто глупо. Лучше бы вспомнил торжественные
моления в храме Юпитера.
- Там тоже было не так скучно. И я не злюсь на них. Я их просто не
понимаю. Они чужды нам. Чужды римскому духу вообще.
- И я так полагаю. Тем не менее, прояви уважение к их верованиям. От тебя,
поверь, не убудет. А Домицию будет приятно.
- Как скажешь.
Молебен за освобождение города от готов проходил в христианском соборе,
явно переделанном в храм из базилики. Жрецы Иисуса в роскошных облачениях то
и дело что-то бормотали, хор, состоящий из юношей, в нужные моменты им
подпевал. При этом священники бродили туда и сюда, помахивая небольшими
жаровнями, с курившимися в них благовониями. Жаровни распространяли сильный
запах ладана.
Служба в целом не произвела на Красса особого впечатления. Сидя на
приготовленной специально для него богато убранной скамье, - а стояла она на
возвышении, лишь немного уступающем месту, которое занимал сам Домиций, -
Красс откровенно скучал. Не будучи набожным, он никогда не приходил в
восторг, посещая жреческие церемонии и в своем времени. Здесь же все было
для него, как верно заметил Кассий, и вовсе чужим. Однако, желая выказать
уважение Домицию, Красс лишь благожелательно улыбался, делая вид, что
вслушивается в возносимые христианами молитвы.
- Может, ты все же откроешь мне тайну? - прошептал вдруг Кассий, слегка
повернув голову.