Фульциний, оглушенный внезапной потерей, почти не видел и не слышал, что
происходило перед солиумом. Утер выслушивал свидетелей, иногда задавая
вопросы, давал высказаться обвиняемому и тут же выносил приговор.
Он приговорил к смерти трех солдат Гирция, на которых многие граждане
указали, как на насильников и убийц. Судьба этих варваров-наемников ни у
кого не вызывала сомнений. Слишком велика была ненависть к ним жителей
города. Слишком долго они творили здесь, что хотели, пользуясь полной
безнаказанностью на службе своего патрона.
Корникс сам вызвался быть палачом и тут же, после суровых слов приговора,
рубил головы осужденным. Мечом он орудовал мастерски, а рука его, казалось,
вовсе не уставала. Тела казненных тотчас утаскивали крючьями и сбрасывали в
ров с нечистотами. Головы Утер приказал сохранить, с тем, чтобы утром
выставить их на кольях.
Четверо доносчиков и двое богатых горожан - близких друзей Гирция и
неизменных участников его оргий, отправились вслед за наемниками. В их
защиту свидетельствовали только заплаканные, близкие к истерике жены и дети,
однако Утер счел, что они не могут быть беспристрастны, при том, что
обвинители в один голос утверждали обратное. Возбужденная толпа хотела было
расправиться и с родственниками ненавистных доносителей, но Утер твердо
пресек беззаконие.
Еще двоих обвиняемых бывший король оправдал. В защиту трясущегося торговца
шкурами и лысого винодела вступились друзья и соседи, утверждавшие, что на
них клевещут должники и завистники. Торговца шкурами защищали слишком
многие, а насчет винодела высказался и сам Корникс.
- Я хорошо знаю Сальвия, - сказал он, склонившись к уху Утера. - Тот, кто
его обвиняет, должен ему десять денариев. Да, Сальвий, склонялся перед
Гирцием и поставлял ему вина, но лишь потому, что боялся за себя и семью. Но
он никогда не доносил и не искал милости кровопийцы. Это честный человек, я
за него ручаюсь.
Утер кивнул и приказал выдать обвинявшему Сальвия парню десяток плетей,
что тут же исполнил сам Корникс под насмешки толпы. Незадачливый обвинитель
тут же поспешил скрыться.
- Ну а теперь - перейдем к главному блюду, - сказал Утер. - Ведите Гирция.
Ропот поднялся на форуме, когда стража вывела и поставила перед солиумом
бывшего хозяина Вапинкума Авла Гирция. Это был коренастый муж, с сединой,
пробивавшейся в коротко стриженных волосах, и, несмотря на солидные годы,
вполне еще крепкий. Тело его, хотя и погрузневшее и заплывшее кое-где
жирком, все еще хранило следы былой силы.
Гирций встал перед солиумом и, скрестив на груди могучие волосатые руки,