Наконец, принц Северный Ветер вынул бархатный мешочек с двадцатью пятью идеальными жемчужинами и преподнес королеве со словами: «Торговля, Ваше Величество, – это основа вашего королевства»…
Из сказки «Королева с черными как вороново крыло волосами»
На следующее утро Гриффин возвращался верхом домой и проклинал Викария из Уайтчепела. За бессонную ночь в винокурне, проведенную в постоянном напряжении, когда приходилось прислушиваться к малейшему шороху, опасаясь незваных гостей, Гриффин расплатился головной болью. Но ни Викарий, ни кто-либо из его людей так и не появились. Все, чего хотел сейчас Гриффин, это поесть и упасть в постель.
От усталости он даже не обратил особого внимания на карету, которая стояла, не привлекая внимания, на боковой улице поблизости от его городского дома. Однако кучер показался ему знакомым.
Гриффин натянул поводья Бродяги и выругался. Что, черт возьми, делает леди Геро на улице около его дома в десять утра – время, явно неподходящее для визита? Гриффин вздохнул и, подъехав к карете, постучал в окно.
Тонкие пальцы тут же отдернули занавеску, и леди Геро сделала ему знак войти.
Замечательно. Гриффин велел одному из лакеев отвести Бродягу на конюшню, а сам забрался в карету. На Геро была темно-зеленая накидка поверх тоже зеленого, но оттенком светлее, платья. Рыжие волосы, казалось, светились в полумраке кареты.
– Доброе утро, леди Геро.
– Доброе утро, – торопливо ответила она. – У меня дела в Сент-Джайлзе, и, поскольку вы настаиваете на том, чтобы сопровождать меня, я подумала, что сберегу ваше время и вам не придется выслеживать мою карету.
– Как предусмотрительно. – Гриффин сел.
Геро внимательно на него посмотрела.
– Вы совсем не спали?
– Нет, а также не завтракал.
– Хм. Тогда поспите.
Геро произнесла это неодобрительным тоном, но при этом была… восхитительно мила. Он настолько устал, что даже не спросил, какие дела у нее в Сент-Джайлзе, а откинулся на мягкую спинку сиденья и мгновенно провалился в сон.
Когда же проснулся, то увидел, что леди Геро смотрит на него ясными серыми глазами.
– Вам лучше? – мягко спросила она.
Гриффин сидел неподвижно и любовался ею.
– Намного, благодарю вас.
Она с любопытством на него взглянула и сказала:
– Для распутника, коим вы себя считаете, вы работаете усерднее любого джентльмена.
Он склонил голову набок. Скажи это кто-то другой, он расценил бы такие слова как осуждение – для аристократа необходимость работать не является достоинством, – но голос леди Геро прозвучал просто задумчиво. Неужели она хоть что-то в нем одобряет?