В конце концов, когда минула полночь, Лити не выдержала.
— Я устала ждать. Давай сами еще раз попробуем.
Алит горячо согласился, но их попытка снова не принесла успеха. Суле не отвечала. Лити увеличила яркость Шара и требовательно произнесла, пристально глядя прямо в глубину мерцающей сферы на своей ладони:
— Суле, ответь мне. Что бы ты сейчас ни делала, оторвись на секунду. Я должна тебя услышать. Потом можешь снова отключиться. Пожалуйста, Суле! Я прошу!
Но Шар оставался безнадежно нем. Лити в отчаянии загнала его обратно в ладонь.
— Она не может меня не слышать. Почему же молчит?
Алит, молчавший все это время, вышел из задумчивости и сказал:
— Насколько я знаю Суле, она не стала бы так поступать без веской причины. Я не знаю, что это может быть за причина, могу только догадываться. Она или настолько занята чем-то очень серьезным, что действительно не может оторваться даже на секунду, или не хочет применять Силу.
— Но почему?
— Ну, Лити, ты же сама знаешь, что Сила — как факел. Если кто-то хочет тебя отыскать, то ему достаточно нащупать этот факел, чтобы понять, где ты.
— Ты хочешь сказать, она не хочет, чтобы ее кто-то нашел? Чушь какая-то!
— Да пойми ты наконец, мы столкнулись с чем-то по-настоящему серьезным, может быть, даже опасным! Почему, по-твоему, она настаивала на личной встрече с дядей? Я думаю, именно потому, что не хотела быть подслушанной.
— Но это невозможно. Личную беседу магов нельзя подслушать, разве что они будут общаться по общему шару. Это смешно.
— Это не смешно. Подслушать можно любую беседу. Нужно только очень много Силы. Такое может сделать или очень могучий маг, или… или Совет, в котором много самых сильных магов. Как ты думаешь, Совет узнал о той дуэли?
— Так ты считаешь, Суле боится Совета? — с ужасом спросила Лити.
— Я этого не говорил. Я не знаю. Я только высказываю предположения, почему она тебе не отвечает. Как и мне дядя Оско. И мне это очень не нравится.
— Ты думаешь, здесь может быть что-то незаконное? Но Суле никогда бы не стала делать ничего подобного!
— Я и не говорю, что она замешана в чем-то дурном. Но то, что она явно не желала, чтобы о ее беседе с моим дядей узнал кто-либо посторонний, очевидно. И то, что она не отвечает тебе и не объявляется сама, тоже. Ты прекрасно знаешь, что она не нарушает своих обещаний. Честно говоря, я боюсь, что с ней могло что-то случиться.
Эта фраза вырвалась у него почти против воли, и было видно, что он высказал то, что его мучило. Лити охватил ужас. Что могло случиться с Суле? Она ведь не ребенок, если бы дело дошло до какой-нибудь реальной угрозы, Суле вполне могла постоять за себя. Однажды, когда Лити была еще маленькой, они вдвоем оказались в неприятной ситуации. Был чудный день, и Суле устроила девочке что-то вроде экскурсии. Они гуляли по городу и незаметно забрели в район с не самой лучшей репутацией. Как-то вдруг получилось, что вокруг них не оказалось прохожих и из подворотни появилась подозрительного вида компания. Они преградили путь беззащитным, как им казалось, жертвам и попытались отнять у Суле кошелек и украшения. Украшения Суле всегда привлекали восхищенные, а то и завистливые взоры. Но они не знали, с кем имеют дело. Лити даже не успела толком испугаться, как незадачливые грабители с воплями бросились врассыпную. Разъяренная Суле не ограничилась шаровыми молниями, которыми она запустила в бандитов. Она отправила вслед за каждым из них по маленькому воздушному демону, благодаря которым преступники были в тот же день пойманы. Так что постоять за себя она могла неплохо. Что же могло произойти, чтобы заставить ее испугаться? Или того хуже, что могло бы ей повредить? Такого Лити представить себе не могла, но тревога Алита передалась и ей.