Теперь Эмма взглянула на него с удивлением и вспыхнувшей надеждой. Если Эльгиве удалось сбежать из захваченного Эксетера, возможно, она вывела с собой и других.
— Значит, она спаслась? Она не пострадала?
— О нет, викинги не изнасиловали ее, и, думаю, я должен быть за это благодарным Богу. Если не считать того, что перед этим около года она была подстилкой короля, — прорычал он, — в то время как должна была находиться под вашей защитой.
Он, должно быть, заметил, как она вздрогнула от удивления, так как его бровь приподнялась.
— Вы думали, я не знаю? И после того, как король избавился от нее, вы думаете, я снова доверю ее вашей заботе, не приняв мер для ее безопасности? Я не настолько глуп, миледи. Мои люди следили за вами повсюду в Эксетере, и мой сын неустанно бдел, чтобы оградить ее там от любых посягательств. Когда сигнальные костры загорелись, он увез ее подальше, пока вы, как мне сообщили, пребывали в безопасности за пределами города.
Глаза элдормена блеснули холодной враждебностью, но лицо его так и осталось непроницаемым.
— Вы слышали о судьбе Грои? Она погибла от удара боевого топора викинга. — Он обнажил свои зубы, но это не было улыбкой. — Еще что-нибудь хотите узнать, миледи?
Эмма безмолвно на него взирала, потрясенная его словами настолько, что не в состоянии была что-либо сказать. Не дождавшись от нее ответа, он, поклонившись, удалился. Глядя ему вослед, она все никак не могла прийти в себя.
Как он, должно быть, ее ненавидит! Эмма знала, что Эльгива питает к ней враждебность. Теперь до нее дошло — и она должна была понять это уже давно, — что и Эльфхельм ей враг. И гораздо более опасный, чем кто-либо из его детей.
Август 1003 г. Винчестер, графство Гемпшир
На следующий день рассвета не было. Тяжелые черные тучи заволокли небо, и проливной дождь превратил дворы замка и все улицы в Винчестере в вязкие потоки грязи. Этельред вместе со своей облаченной в траур королевой повел торжественную процессию, состоявшую из элдорменов, церковников, вельмож и их жен, а также всех городских жителей, которые смогли прийти, несмотря на ужасную погоду, от ступеней дворца вниз, по обсаженной деревьями улице, к Олд-Минстерскому собору. Внутри самого большого храма в Англии, под огромной золотой ракой святого Свитина епископ Эльфедж вознес вместе с ними молитвы об избавлении.
Этельред в отчаянии взирал на великолепный, усеянный драгоценными камнями, золотой с серебром ковчег, который по распоряжению его отца был изготовлен для мощей святого Свитина. Король Эдгар по прозвищу Миролюбивый — так звали его отца. Он чтил бога и Церковь, и его правление было отмечено миром и процветанием, а не постоянной угрозой пожара войны.