Он огляделся в поисках официантки, чтобы ему долили чая. У него наконец появилась возможность прислушаться к словам, которые выкрикивал на сцене грузный мужчина.
— Обдерите моего папашу! — орал он под ревущую музыку. — Сорвите с него скальп! Поимей мою мамашу в ж…! Ей так больше по душе!
Бэмби подошла с кувшином и наполнила его стакан, но Лоуэлл этого даже не заметил. Все его внимание было приковано к мужчине на сцене и его ужасной песне.
— Холокост был полной лажей! — пел тот все громче. — Еще не все евреи сдохли!
Неужели эти слова появлялись на экране?
Рейчел тоже слушала.
— Идемте отсюда, — сказала она.
— Мисс! — позвал ее муж, чтобы получить счет. — Бэмби!
Но официантка уже отошла и не могла его слышать сквозь оглушительную музыку.
Песня закончилась, и толпа дико взвыла. На сцену выскочила вызывающей внешности девушка, и безумие продолжилось. Теперь в замешательство приводили не только слова. Сама музыка — ее ритм, мелодия — сбивала с толку. И это заставило Лоуэлла самому разыскать официантку у барной стойки и потребовать счет. Он записал номер комнаты и еще какие-то нужные сведения, после чего расписался и получил копию счета.
Казалось, гриль-бар обезумел в одночасье. Гипнотизирующая музыка отдавалась в черепе. Грязные, неприглядные мужчины молотили кулаками по столу в такт и выкрикивали слова, которые Лоуэлл едва мог разобрать. «Джеки Глисон» и «Анна Николь» в дальнем углу оказались уже полураздетыми и мазали друг друга кетчупом.
Одна из «секретарш» выскочила на сцену, под одобрительные крики сорвала с себя топик и затрясла объемистой грудью в такт музыке.
Лоуэлл подошел к своему столику.
— Мы уходим сейчас же, — сказала Рейчел и поджала губы.
Турман понятия не имел, каким образом разобрал ее слова посреди этого шума и хаоса, но он все-таки услышал их и кивнул. Он потянул за собой близнецов, а Рейчел взяла Райана за руку, и они двинулись к выходу. Близнецы, без сомнения, с радостью остались бы и посмотрели, чем все это закончится. Их отец когда-то тоже был подростком и понимал, что у сыновей на уме. Но в настроении толпы угадывалось что-то омерзительное и просто опасное. Поэтому, когда уже с улицы он услышал, как девушка завизжала в микрофон: «Возьмите меня кто-нибудь!», то страшно обрадовался, что они ушли оттуда.
Ночь стояла теплая, но после духоты гриль-бара свежая и приятная. Кёртис с Оуэном попросились к Дэвиду и его родителям, которые плавали в большом бассейне. Но просились робко и с сомнением в голосе, словно уже знали ответ и заранее с ним смирились. Рассерженная Рейчел сказала, что остаток вечера они проведут в номере и она не допустит, чтобы мальчики пересекались с этим отребьем из бара, которому наверняка скоро надоест караоке и это безобразие переместится к бассейну.