Рассматривая их, Энтони в очередной раз убедился, что испанская аристократия никогда не позволяла себе излишнюю манерность, которая укоренилась в остальной Европе. С надменной решительностью она отвергала безвкусные украшения и косметику, и более всего непропорционально большие парики, которые плохо подходили к смуглым, аскетическим и мрачным лицам. В лучшем случае они соглашались заплести волосы в косичку, оставаясь столь же грубыми и плохо одетыми, как и юноши с картин. Энтони восхищался этой благородной непримиримостью и, мысленно сравнив слащавые английские портреты щеголей в расшитых камзолах, с нарумяненными щеками и волосами до плеч с персонажами Гойи - грубыми, изможденными, грязными, но наделенными одновременно и человеческими, и божественными чертами, снова уверился, что занял правильную сторону в этом споре.
Они сели за стол впятером, оставив один стул и прибор для отсутствующего брата и еще один - по левую руку от герцогини. Она подала знак мужу, что всё в порядке, после чего тот сел и склонил голову. Все за исключением Энтони Уайтлендса последовали его примеру, и герцог благословил пищу, которую они собирались вкусить. Когда он закончил и все подняли головы, Лили спросила, благословляют ли трапезу протестанты. Отец побранил дочь за бестактность, но англичанин дружелюбно ответил, что протестанты очень любят молитвы и цитируют отрывки из Библии по любому поводу и в любое время.
- Но англиканцы никогда не благословляют пищу, и в качестве справедливого наказания, в Англии очень плохая кухня.
Появление угрюмого священника превратило эту безобидную шутку в непочтительность. Прежде чем представиться, падре Родриго бросил на англичанина инквизиторский взгляд, выражающий инстинктивную неприязнь к его словам. Это был человек среднего возраста, коренастый, с жесткими волосами и насупленным видом, жирные пятна на его сутане свидетельствовали о презрении ее хозяина к мирской суете.
Напряженность сняли вошедшая служанка с супницей и буквально наступающий ей на пятки только что принявший ванну и переодевшийся юноша с зачесанными назад волосами. Он поцеловал мать в лоб и протянул гостю руку.
- Это мой сын Гильермо, - с оттенком гордости сказал герцог.
Гильермо был привлекательным юношей. Он тоже пошел в мать, но его манеры, как и у многих красивых, богатых и умных молодых людей, носили следы бессознательной дерзости. Он выглядел взволнованным и начал пылко рассказывать о том, что случилось. В это самое утро, когда солнце уже стояло высоко, усталые и окоченевшие от холода охотники и сопровождавший их егерь въехали в небольшой поселок в поисках чего-нибудь съестного - тарелки бульона или еще чего-нибудь горячего, чтобы взбодриться.