Энтони был благодарен ему за этот бессодержательный комментарий, повлекший смену темы, и с поспешностью ответил:
- Я бы и сам с удовольствием, если бы позволяли обстоятельства. Я вижу, вы - человек утонченный, однако боюсь, что наши жизни идут разными дорогами. Не будет ли с моей стороны нескромным спросить, чем вы занимаетесь, сеньор маркиз?
- Отнюдь нет, у меня весьма достойная профессия. Я - адвокат, а с недавнего времени занимаюсь политикой: отчасти - по нашей семейной традиции, отчасти - по личной склонности, а отчасти - из почти религиозного чувства долга перед родиной.
- Сеньор маркиз, - вставила герцогиня, - до недавнего времени был депутатом Кортесов [5] от Мадрида.
- Как интересно! - воскликнул Энтони.
- Интересно? - переспросил маркиз. - Возможно. Но, на мой взгляд - совершенно бесполезное дело. Я, конечно, депутат, но я в это дело не верю и не уважаю его. Идея либеральной демократии в Испании провалилась с треском. Наш народ исторически не готов к этой системе. Нет, я вовсе не отрицаю ее достоинств, но считаю, что она должна работать, а не просто служить поводом для сектантства, демагогии и коррупции. Демократия провалилась с треском, и последствия этого мы наблюдаем ежедневно на улицах Мадрида.
Англичанин поспешил согласно кивнуть, поскольку не желал быть втянутым в обсуждение вопросов, в которых совершенно не разбирался, и дел, в которые, будучи иностранцем, не считал себя вправе вмешиваться. Однако Пакита, как всегда, готовая острить по любому поводу, не желала отказываться от столь интересной темы.
- Вы удивляете меня, сеньор Уайтлендс, - произнесла она притворно невинным тоном. - Как англичанин, вы должны защищать идею парламентской демократии. Или вы такой же скептик в этом вопросе, каким был Веласкес?
- Прошу прощения, сеньорита Пакита, но я вовсе не считаю, что Веласкес был скептиком, - серьезно ответил Энтони. - Просто он был предан своему королю, который, со своей стороны, оказывал ему всяческие милости и одарил своей искренней дружбой. В этих обстоятельствах нет ничего странного в поведении Веласкеса, которое, возможно, со стороны и могло показаться угодничеством. Точно так же не вижу ничего странного в моем собственном отношении к моей стране и королю, против которого у меня нет никаких причин выступать. А впрочем, заявляя это, я признаю, что нет никакой особой заслуги в том, чтобы сохранять лояльность в условиях процветания и благополучия.
- Хорошо сказано, - одобрил маркиз де Эстелья. - Между нашими странами лежит непреодолимая пропасть; потому и система демократии, которую удалось успешно ввести в Англии, здесь потерпела неудачу. Ваша демократия и эгалитаризм оказались возможными и приемлемыми для всех классов общества благодаря особым социальным отношениям, которые, в свою очередь, опираются исключительно на богатства колониальных владений вашей империи. То же самое, хоть и в меньшей степени, можно сказать и о Франции. Но в странах, не имеющих таких источников доходов, которые всё смягчают и поддерживают порядок, - к чему вся эта комедия с выборами? Разве нет других способов управлять судьбами нации? Возьмите, к примеру, Италию или Германию...