Проснулся от легкого толчка в бок. Открыл глаза—-перед ним богатый турок. Высокий, поджарый, голова седая. Феска заткана золотом, халат малинового шелка. Василько хотел сесть, но турок легко толкнул его в грудь: лежи, мол.
тШШШ ШМШЖі
S««:
>,'>/// ,ч"Д
ЪтжМк
— Говорить можешь?—спросил вдруг турок. Спросил по-русски. Василько от неожиданности и оттого, что давно не слышал родной речи, сел на лежанку.
— Глаза широкие не делай. Давай поговорим,— и подвинул табурет ближе к лежанке.— В родные места хочешь?
— Зачем? Все одно не жилец я, хоть где. Дорогу дальнюю не вынесу.
— У нас есть время. Лечиться будем, отдыхать будем. Согласен?
— На то твоя воля... Куда ехать?
— Посылает меня султан на Дон. Дорогу я знаю плохо. Ты поедешь.
— Поверь, господин, в тех местах ни разу не был.
— А твои дружки разве не туда ушли?
— Туда. Но их, 'может, в живых нет.
— Живы. По степи, правда, разбрелись, но живы.
— Зачем тебе те людишки надобны?
— Земля, на которой они растворились,— ничья. Надо, чтобы у нее хозяин был...
Василько понимающе кивнул головой.
— Будешь жить у меня, будешь ходить вольно. Со мной разговаривать будешь. А то я ваш язык совсем забывать стал. Когда на Дон попадем, разыщем твоих людей, соберем в один кулак, ты снова их водить будешь. Куда я укажу...
— А вдруг они не захотят? Теперь они воли отведали.
— А я волю отымать не буду.
— Кто ты, хозяин? — спросил Василько.
— Зовут меня Авилляр-паша. Я великого султана Баязета советник.
И началась новая жизнь в имении Авилляра. Кормили пленника хорошо, чуть не каждый день приходил лекарь. За месяц поднялся Василько на ноги. Поставил его паша старшим надсмотрщиком над рабами, которые копались в саду и на виноградниках, дал полную волю.
Умен паша Авилляр. Цепи снял, но приковал его к себе покрепче, чем цепями. И то надо понять: убежать можно, но есть ли смысл? Поймают — по турецкому закону верная смерть. Если, даст бог, не поймают, куда податься? Чтобы доехать до Кафы, разыскать там Ольгу, надо проникнуть на корабль. А это дело немыслимое. Да и жива ли она? Можно, правда, обойти море через болгарские и романские земли и попасть в родные украинские места. Но к кому? К князю Соколецкому в ярмо?
И выходит, что самый резон ждать того времени, когда Авилляр позовет на Дон. Там найдет он ватажников, а дальше будет видно. Можно Авилляру и спину показать.
Так прошел год. Потом прошел второй. Стал Василько забывать ватагу, родные места. Одеваться стал по-турецки, по-ихнему научился говорить. И только Ольга не выходила из сердца ни на миг. Видя его тоску, Авилляр говорил: