— Всем вернуться в вагоны! — прокричал Слокум. — Закройте все окна и двери!
— Ты что, псих? Хочешь изжарить нас заживо? — прокричал ему в ответ Вонючка.
— Если пустишь огонь внутрь, то сгоришь быстрее, идиот!
— Почему он не останавливается? — раздался голос Дэйзи Джан. — Он нас всех погубит!
Очевидно, Барлоу придерживался той же точки зрения. Слокум увидел, как Барлоу нагнулся, схватил Кассиди за руку и попытался оторвать его от ручки дросселя. Кассиди отпустил ручку и вдруг резко стукнул Барлоу в грудь, заставив его отлететь назад и врезаться в поленницу дров.
Теперь огонь был всего в трехстах ярдах от дороги. Сплошная стена огня около тридцати футов вышиной подобралась к железнодорожной насыпи, первые языки пламени уже лизали шпалы, грозя в любую минуту перекинуться на другую сторону и захватить пути целиком.
Железнодорожное полотно пока еще выдерживало натиск пожара. Но только пока. Огонь был похож на живое существо без глаз, рук и ног, с огромным, в милю шириной, ртом, жадно поглощающим все, что попадается на его пути. Его ненасытный аппетит гнал его в погоню за паровозом, и только у полотна он задержался, как бы раздумывая.
Жара становилась невыносимой, воздух был наполнен миллионами искр.
— В вагон! — прохрипел Слокум, заталкивая Вонючку внутрь и захлопывая дверь перед его носом.
Затем он бросился к паровозу, прикрывая лицо рукой от летящих искр. Бросив взгляд вперед, он успел заметить, что Барлоу снова поднимается, цепляясь за поленницу, и направляется к Кассиди. Подойдя сзади, Барлоу схватил Кассиди и оттащил в сторону, изрыгая потоки бранных слов.
Ворвавшись в кабину, Слокум обеими руками изо всех сил ударил Барлоу сзади по шее. Гигант выпустил Кассиди, рухнул на колени, глядя на Слокума с ненавистью и удивлением. Затем его глаза помутнели, и он рухнул на пол кабины между Слокумом и Кассиди.
— Какого черта ты вмешался? — прокричал Кассиди, стараясь заглушить шум двигателя.
— Ради тебя, сукина сына!
— Если мы прорвемся, Барлоу тебя за это по головке не погладит!
— А если нет, какая тогда, к черту, разница? Кассиди прикрыл лицо платком.
— Господи, глаза жжет!
— Мне тоже! — отозвался Слокум, сильно зажмурившись и закрыв глаза ладонью.
Они въехали в полосу огня. В кабине было жарко, как в топке. Слокум не осмеливался приоткрыть глаза, продолжая прикрывать их рукой. Он пригнулся, стараясь избежать раскаленного потока воздуха, врывавшегося в окно. Огонь, наверное, уже охватил пути. Последний раз, когда Слокум глядел в окно, он был слишком близко к насыпи.
С каждым глотком воздуха ему казалось, что он вдыхает раскаленный огонь, обжигающий чувствительную кожу губ и горла, посылающий потоки мучительной боли в легкие. Он лег на пол и начал считать секунды.