Алекс взглянул на Стэна.
– Что помрачнел? – спросил он у него.
– Что ты хочешь узнать, Алекс, об этой фотографии? Затеял собственное расследование?
Секунду поколебавшись, Алекс сказал:
– Я хочу узнать, жива ли та русская девочка. И еще, могло ли случиться так, что она оказалась в Соединенных Штатах?
– Зачем тебе все это?
– Затем, что, как мне кажется, эта девочка наведалась сегодня днем ко мне домой.
За долгие годы работы с фотокамерой Алекс научился считывать эмоции с лиц людей. Как ни пытался скрыть Стэн свое изумление за дежурной светской улыбкой, он догадался, что старый приятель отца неприятно поражен и даже шокирован тем, что услышал. Лицо его заметно побледнело, а в глазах мелькнуло непонятное выражение. Стэн явно что-то знает. Но что?
– Это невозможно! – выдохнул Стэн.
– Почему? Ты в курсе, что случилось с девочкой?
– Все, что я знаю, так это то, что фотография не предназначалась для печати. Большего я тебе сказать не могу.
– Не можешь или не хочешь? Отец погиб двадцать пять лет тому назад. Какие могут быть тайны через столько лет?
Стэн бросил на него выразительный взгляд и потянул за собой в самый дальний угол комнаты, где их никто не смог бы подслушать.
– Ты похож на своего отца. Он тоже любил совать нос не в свои дела!
– Что ты имеешь в виду, Стэн?
– То и имею! Отойди в сторону, Алекс. И делай то, что велел тебе отец! Прекрати всякие расспросы о фотографии. Если эта сумасбродка опять объявится, скажи ей, что она сошла с ума. Или скажи, что девочка умерла спустя несколько недель после того, как ее сфотографировали. Все! Конец истории!
– Но на самом деле она жива, да?
– Допустим! Но тебе лучше о ней забыть! Поверь мне, Алекс, на слово! Прошлое лучше не ворошить.
Внезапно Алексу страшно захотелось окунуться с головой именно в прошлое.
Застолья в семье Демарко были всегда многолюдными и шумными. Вот и сегодня вечером их ресторанчик был до отказа забит итальянцами всех полов, возрастов и габаритов. На маленьких столиках, покрытых веселенькими скатертями в красно-белую клетку, горели свечи в обрамлении разнообразных цветочных композиций. Как всегда, угощение было обильным, вино лилось рекой, играла музыка, повсюду слышался смех. Вот она, ее семья, подумала Джулия. И какая разница, что она единственная блондинка в этом море жгучих брюнетов? Что с того, что Демарко – не родные ей по крови? Они любят ее и обращаются с ней как с родной. Конечно, неплохо, если бы она была похожа на младшую сестру и отца, и не только внешне. Не то чтобы эта разница бросалась в глаза, но она была, и Джулия постоянно чувствовала ее.