И раньше случалось такое,— вмешался Федор.— Когда-то на Пьяне Арапша побил нас так, что я едва ноги унес. А после на Воже и на поле Куликовом с ними управились.
Нельзя давать врагу воли! Нельзя!..—- поддержал его атаман,
Не час в лесу хорониться, коли гибнет все! Ордынцам дай только волю — саранчей землю Русскую объедят!..
На всякую беду страха не напасешься! — с жаром продолжал Гордей.— Коли станут все по чащам и топям отсиживаться, изведет нас ворог лютый. Поэтому и решили мы собрать лесную станицу вольную. Не для разбою — для битвы с ордынцами. С Батыги-хана житья от них нет. При нем да при деде его, Чингисхане, весь божий свет Орда повоевала, и не было такой силы, чтобы ее остановить.
Атаман перевел дух и продолжал уже спокойнее:
А ныне уже не то. Ордынские ханы и беки в великом достатке живут, а люд простой бедный —- как придется. Нет между ними былого согласия, нет и силы той...
—* Ты нас, как мальцов, уговариваешь, чтоб не боялись! — буркнул бородатый тарусец.
Не об тебе речь! — сердито блеснул глазами Гордей.—- Ты свое уже отвоевал на печи, да и другие тоже!
Понапрасну ты так, атаман,-— с укором покачал головой старый тарусец.—Да разве я, к примеру, о жизни своей тревожусь! Пошто она мне теперь?..— И тихо добавил: — Да и раньше не боялся. Вместе с князем Иваном
Костянтиновичем Тарусским на поле Куликово ходил. А ныне с сыном его покойным, Костянтином Иванычем, в ополченцах с татарами бился...
Выходит, погиб-таки князь тарусский...— огорченно вздохнул Василько.— Ну и храбро же он сражался! Я рядом с ним был, с порубежниками своими прикрывал его с левой руки. Когда гляжу: упал он на землю. Я — туда! Хотел с коня соскочить, помочь, а меня сзади шестопером по голове...
Убили Костянтина Иваныча,— подтвердил остроглазый тарусец.— Тогда же и убили. Сказывали: встал, а у него кровь изо рта так и хлещет. Снова упал — и помер.
А Князев брат, Володимир?
Живой! — нахмурился тот.— Отбился от татар и ускакал, как увидел, что князя тарусского с коня сшибли. А за ним — дружинники. Тут уж ордынцы всей силой на нас кинулись. Окружили, порубали, в полон взяли.
Они вой лихие, коли супротивников мало! — заметил кто-то.
Где нам, пешим, с рогатинами и топорами, устоять было, ежели они Есе с саблями, копьями, луками, на лошадях, по три-четыре на одного нашего,— мрачно вставил остроглазый молодой тарусец.
Ну, не сразу, Юшка, они нас смяли,— уточнил его брат-близнец.
Не покинули б нас дружинники Князевы, может, все бы по-другому обернулось.
Вишь ты» — воскликнул Василько.- А ведь Володимира за храброго воя на Тарусчине почитали...