В лагере разбойников поднялся страшный переполох. Ничего не понимающие бандиты выбегали из шалашей, ошалело вертя головами и пытаясь сбросить остатки сна. Некоторые из них тут же падали, сражённые пулями. Были слышны крики и стоны раненых. Гусиное Перо заряжал ружьё, стрелял, снова заряжал и снова стрелял. В то же время он старался не спускать глаз с домика Атамана Ка, чтобы не пропустить его появления. Но предводитель словно чувствовал это и не казал носа наружу.
Кое-кто из бандитов начал приходить в себя и пытался отстреливаться. Но они стреляли наугад в тёмный лес, и если и могли кого-нибудь зацепить, то только чудом. Джим заметил фигуру Одноглазого Боца, который пытался унять панику среди разбойников и организовать что-то типа обороны. Гусиное Перо прицелился в него и выстрелил.
– Ёлки-палки, – произнёс мальчик, увидев, что промахнулся. Тогда он отложил в сторону ружьё и снова взялся за лук. Выпущенная им стрела уже летела, когда на её пути случайно оказался другой разбойник, который замертво упал, сражённый стрелой. А Одноглазый опять уцелел и продолжил громовым голосом отдавать приказы.
– Берите бомбы! – крикнул он и первым бросился к пороховому погребу. Джим поспешил снова выстрелить в него из лука, и наконец-то попал. Одноглазый Боц упал, не добежав до погреба нескольких шагов. Но следом за ним к землянке бросились ещё несколько разбойников.
Гусиное Перо решил, что с его стороны давно не звучало выстрелов, и снова взялся за ружьё. «Если бандиты завладеют бомбами, то нам придётся туго», – подумал он. Как и было заранее условлено, остальные нападавшие тоже сосредоточили огонь на тех, кто пытался прорваться к погребу. Однако двоим разбойникам всё-таки удалось проникнуть внутрь. Теперь Джим не на шутку забеспокоился. Он не сводил глаз с двери погреба и держал палец на спусковом крючке. С других сторон (кроме разве что позиций Барабашки и Кэти, один из которых только изображал стрельбу, а другая стреляла не целясь) выстрелы тоже прекратились. Наконец, в чёрном проёме двери показался первый разбойник, неся в руках бомбы. Тут же почти одновременно грохнуло пять выстрелов, и изрешечённый пулями бандит свалился обратно.
Второй выходить не спешил, опасаясь, что его ждёт такая же участь. Хотя, конечно, знай он, что по ним прицельно стреляют всего пятеро человек, к тому же сейчас все они лихорадочно перезаряжают оружие, он мог бы спокойно выйти, даже не особо торопясь. Но он этого не знал, а потому затаился в погребе.
В это время из домика Атамана Ка раздался громкий окрик: