— Такая прекрасная погода, не так ли?
«Перестань пялиться на него, дура!»
Я отвожу взгляд.
— Как ты посмел так поступить? У нас был договор…
Он отталкивается от дерева и кружит вокруг меня, словно загоняет добычу. Его шаги бесшумны.
— Не припомню, чтобы когда-либо давал обещание.
— Это было и так понятно.
— Я не участвую в двусмысленных договорах. — Киаран смотрит куда-то мне за спину. — Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе, я правильно понимаю?
Я фыркаю.
— Конечно нет. Особенно теперь, когда ты оставил меня без компаньонки.
Киаран щелкает языком и указывает на что-то за моей спиной.
— Тогда тебе стоит беспокоиться о них.
Я оборачиваюсь. В нашу сторону идет пара, компаньонка шагает следом. Они еще меня не заметили, но леди с моей репутацией и социальным положением не должна быть в парке одна — если меня увидят с мужчиной, все станет намного хуже.
Ахнув, я снимаю перчатку и хватаю Киарана за голую руку.
— Спрячь нас, — шепчу я.
— Я подумаю. Заключим сделку?
Мне хочется поднять зонтик и побить его.
— Ты испортил мне день. По крайней мере окажи хоть эту услугу.
Киаран ухмыляется и сплетает свои пальцы с моими. Я удивлена тем, какие они гладкие и теплые.
— Ну вот. — Он произносит это тихо, едва слышно. — Ты спрятана.
Его глаза настолько бездонные, словно в них сокрыт безбрежный космос, бездна темноты. И только золотые искры, как угли, горят в этой темной бесконечности. В них отражается возраст Киарана. Он видел, как один век сменял другой, видел, как бессчетное количество людей живет и умирает, видел рождение и разрушение всех цивилизаций. Он — живое ископаемое.
Пара проходит мимо нас, смеясь и болтая. Внезапно мне становится стыдно, что ему приходится прятать меня от таких же дворян, как я, что я в нем нуждаюсь. Но когда меня стало волновать, что Киаран обо мне подумает? Я так сильно хочу, чтобы он видел меня только как охотницу, но не как леди — только не леди. Наша ночная охота — единственное время, когда я чувствую себя равной мужчине, даже когда он таковым не является.
Я должна злиться на него. Я должна снова отругать его за то, что пришел ко мне вот так, что заставил показать ту часть меня, которую мне хотелось от него скрыть. Вместо этого мои щеки покрывает румянец, и я даже не могу понять причину этого.
Не в силах смотреть ему в глаза, я отвожу взгляд.
— Я никогда не хотела, чтобы ты увидел меня такой.
— Какой такой?
— В этом проклятом платье. Высокородная дочь маркиза. Я, наверное, выгляжу так, словно никогда в жизни не держала оружия.
Мне не следует говорить ему об этом. Сейчас я уязвимее, чем когда-либо.